милостивый. Избавь меня от Джосс. Я не хочу испытывать чувство вины за то, что бросил ее на обочине дороги. Поэтому, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, позволь мне найти безопасную, хорошо освещенную автобусную остановку, чтобы избавиться от Джосс, пока мое терпение не иссякло.
Она будто слышит мои мысли и закатывает глаза так драматично, что мне даже не нужно оборачиваться, чтобы увидеть это.
– Так, – фыркает она, – если это был не ты, то кто же?
– Не спрашивай меня об этом.
– Ты прикалываешься? Ты должен кому-нибудь рассказать! Ты не можешь взять на себя ответственность за такое дерьмо.
Разглядывая дорогу в свете фар, я отключаюсь, думая о том, как все это началось. С одного неосторожного решения, принятого примерно полтора года назад. Один-единственный инцидент дал человеку, ответственному за утечку видео, достаточно рычагов воздействия, чтобы заставить меня молчать.
– Почему ты не хочешь очистить свое имя? Ты слишком многое потеряешь, если промолчишь, Уэст.
Джосс не сводит с меня глаз. Я вздыхаю и, осознав серьезность происходящего, делаю вывод:
– Я многое потеряю и в том случае, если все расскажу.
Последний, кому я доверил бы свое будущее, держит его прямо в своей маленькой жадной ручонке, и я ни хрена не могу с этим поделать.
Я чувствую, как Джосс снова пристально смотрит на меня.
– Что ты недоговариваешь? – спрашивает она. – Ну, кроме того, кто за этим стоит.
Грудь печет от ярости. Ведь я храню секрет для того, кого ненавижу. Я не только осознаю, чего мне это может стоить в будущем, но и абсолютно уверен в том, чего мне уже это стоило.
Точнее кого.
Неважно, как сильно я борюсь с собой, как пытаюсь убедить себя, что все это не имеет значения, перед глазами лишь одно: Саутсайд, которую Рикки увозит на мотоцикле. Благодаря шпионам и папарацци Пандоры все знают секреты и намерения друг друга. И конкретно я пытаюсь выяснить местонахождение Блу. Если кто и знает, что я не имею никаких гребаных прав чувствовать хоть что-то по этому поводу, так это я. И все же… она не выходит из головы. Блу – все, о чем я способен сейчас думать.
Куда он ее увез?
Он прикасался к ней?
Стала бы она трахаться с ним, чтобы облегчить боль, которую я причинил?
…Вот дерьмо.
Я даже не могу вспомнить, сколько раз перебирал в голове подробности той ночи. Ссора, которая закончилась сексом. Каждый из нас выместил свое разочарование и отчаянно желал увидеть, чем все кончится. Но теперь, когда в голове проясняется, когда стойкий аромат Блу покидает меня, а ощущение ее кожи на моих пальцах исчезает, я думаю о том, что сказал в конце.
Думаю о проклятых словах, которые хотел бы забрать обратно.
Что за ублюдок подставляет девушку, когда та, наконец, дает слабину? Ну, похоже, я – подобное уже случалось, но… только не с ней.
Не с той, кто имеет значение.
Это откровение – что она та, кто имеет для меня значение, – вызывает тошноту и ярость отрицания. Теперь мне понятно,