сейчас никого, ни бандитов, ни дальнобойщиков, спокойно.
– Сейчас спокойно, а потом подъедут, дальнобойщиков этих несчастных искать начнут. А им все равно, из милиции вы или откуда!
– А вы думаете, это дальнобойщики бандитов убили?
– А кто же еще, если они в фуру садились!
– Они садились или он?
– Ну, я одного видел…
– Может, вы видели, как этот человек со двора к машине шел, может, оружие видели?
– Как он к машине шел, я не видел, я с одной стороны к дому подходил, а он с другой, к машине. Там, на улице, темно было… Может, он и не из нашего двора шел, – пожал плечами Лименов.
– Но вам показалось, что с вашего?
– Такое сложилось впечатление.
– Может, этот человек торопился сесть в машину?
– Да, да, торопился!
– Как он выглядел?
– Высокий такой. Он когда в машину садился, дверь открыта была, я его лицо успел заметить. В профиль. Не все лицо, до подбородка… Был бы коротышкой, я бы лица не увидел.
– Что конкретно вы увидели? Какое у него было лицо?
– Лицо, знаете ли, такое плоское… Нет, не такое плоское, как у якутов, например, нос такой вдавленный, прямой, ну, не выступает, а потом шишечка на конце, раз, и выступила. Лоб и подбородок на одной линии, – Лименов провел пальцами по своему лицу, опуская их вниз.
– Еще что?
– Да все, в общем-то, если вы думаете, что я цвет волос разглядел, так нет, шапочка на нем была вязаная.
– Вязаная шапочка, летом? – Степан выразительно глянул на Комова.
– Балаклава, – сообразил тот.
– Вы имеете в виду маску? – спросил Лименов. – Мне кажется, что да, шапочка эта высоко была поднята, как колпак. Видимо, он ее с лица стягивал, но до конца не стянул…
– Вы говорили, что машина уехала, вы видели, как она уезжала?
– Да, человек этот захлопнул дверь, и машина сразу поехала.
– Тяжело пошла или легко? – спросил Комов.
– Тяжело или легко? – не понял мужчина.
– Груженая или пустая?
– Кажется, пустая! А если груженая, то шла нетяжело.
Лименов все-таки спустился вниз, показал место, где стояла машина. За домом фура находилась. С одной стороны улицы уже жилые дома, а с другой – замороженная стройка, причем на уровне фундаментов. За этим недостроем пустырь, дальше – парковка дальнобойщиков.
– Странно, если это дальнобойщик бандитов убил, зачем им на фуре подъезжать? – пожал плечами Комов. – Тут пешком очень удобно, стройка, стопудово, неохраняемая.
– И неосвещаемая, – кивнул Кулик.
– Да, там тропинок много, – сказал Лименов. – Все через пустырь, к стоянкам.
– Народные тропинки? – спросил Федот.
– В смысле, народные?
– Ну, не зарастет народная тропа. К женскому телу. Говорят, у вас тут проститутки живут? – кивнув на дом, спросил Круча. – Квартиры снимают.
– Есть такое! – вздохнул мужчина.
– А кто в двадцать второй квартире жил?
– Проститутка и жила… Думаете, мы в милицию не жаловались? Еще как жаловались!