это удачно выходит, да, но вот с домом… Нет, о заслугах объявлять опасно. Обязательно начнут выяснять, узнают про лича. Слухи-слухами, но награда это официальное подтверждение. Возникнет страх, паника, повылезут, как грибы после дождя, всевозможные сумасшедшие, возвещать пришествие судного дня. Особо впечатлительные побегут на корабли, думая, что на другом конце Яола их ждёт спасение. Купцы взвинтят цены, поползёт вверх преступность. Стража перестанет справляться, придётся отвлекать часть легионов на внутренние проблемы. Это неизбежно ослабит наши границы и Протекторат может воспользоваться ситуацией, воодушевлённый известием о появлении древней нежити. А это война, рухнувшая экономика, повсеместный голод, разруха и смерть…
Граф замолчал, глядя в пустоту.
Впечатлённая нарисованной картинкой, графиня охнула:
– И это всё из-за дома?
– Ну, это, конечно, самый худший вариант, – заметил глава Канцелярии, – если нам совсем не повезёт, но мы должны готовиться именно к нему. Так что нет, обойдёмся без увековечивания этого подвига.
– И что делать?
– Да, в общем-то, ничего особенного, – улыбнулся граф, – думаю мы найдём в Канцелярии бумагу, в которой барон признаёт Вольдемара Локариса своим наследником. Барон, я думаю, возражать не будет. Так что будет теперь ваш Вольдемар, теперь бароном Локарис-Марнгаузе, со всем причитающимся ему наследством.
– Спасибо, ваша светлость, – Злотана склонилась в глубоком поклоне.
– Считайте это авансом за будущие результаты.
– Какой ещё барон?!
– Барон Марнгаузе, – терпеливо повторил работник магистрата, – вот, распишитесь в принятии наследственного титула.
Я машинально черканул в придвинутом ко мне листе, так до конца не понимая, что происходит.
Меня выдернули прямо посреди занятий, ничего не объяснив и потребовали явится в магистрат по неотложной надобности. На мой недоумённый взгляд, Сильвия только пожала плечами, сама будучи не в курсе происходящего. И вот, уже там, меня огорошили сообщением, что я, теперь, оказывается, какой-то барон.
Невозмутимый чиновник, слегка присыпал чернила песочком, затем подул, после чего убрал лист в папку, а мне выдал свёрнутый трубочкой пергамент.
– Ваша грамота, подтверждающая титул. Поздравляю, барон Локарис-Марнгаузе.
Я пожал протянутую руку, всё ещё находясь в тягостном недоумении. Оно и в целом, со всей моей загрузкой, информация туго доходила, а тут ещё и не пойми откуда взявшееся баронство.
Выйдя на крыльцо магистрата, я задумчиво посмотрел на свиток в руке, затем, прищурившись, на солнце. Был полдень, а значит между занятиями наступил часовой перерыв и спешить в Академию обратно, необходимости уже не было.
– Ах да, господин барон, – из дверей, следом за мной, выбежал всё тот же чиновник, протянул мне увесистую связку ключей на витом металлическом кольце, – ключи от вашей резиденции.
– Какой резиденции?
– Ну как же. Наследство ваше, баронское. Трёхэтажный особняк,