ответственно заявляю. Была одна, астрофизикой зовется, но к ней он последнее время также охладел, – на этой фразе Алена впервые улыбнулась, хотя тут же вернула серьезное выражение лица, – Что до причины столь резкой перемены его характера, мне нужно поговорить с ним. Думаю, мне он приоткроет завесу своей загадочной восточной души чуть больше, чем кому-либо еще.
– Поговори с ним, Дима, пожалуйста, – молитвенно сложив руки перед собой, Алена попыталась достучаться до сердца Димы, – мне важно знать, можем ли мы быть вместе? Ты пойми, мне уже двадцать четыре, а я…
– Так, стоп! – Дима резко прервал исповедь собеседницы, готовой вот так легко и непринужденно перейти интимную грань, обычно доступную лишь семейному психотерапевту. Для этого пришлось проявить немного артистизма, чтобы не обидеть ее, – на этой пикантной подробности и остановимся. У тебя Настоятель есть, подружки по хору, матушка Светлана с клюквенным морсом. Вот с ними и откровенничай… А Митча оставь на меня.
– Спасибо, – успокоилась Алена, немного покраснев, понимая, что перегнула палку с откровениями, – Михаил как-то сказал, что вы должны были родиться наоборот, он в России, ты – в Японии. Почему? – Алена сменила тему, при этом сохраняя выбранный ранее вектор разговора в своем русле.
– Это долгая история, – отмахнулся Дима, которому уже стало надоедать сидеть в тесном углу в окружении ужасно приторных запахов ванили, выпечки и дешевого кофе.
– Расскажи, я никуда не тороплюсь.
– Только при условии, что мы прям сейчас же выйдем отсюда на свежий воздух!
– Хорошо, – рассмеялась Алена, – только сама хотела предложить тебе уйти.
Дима и Митч
Выйдя на свежий воздух, Дима и его спутница медленным шагом направились в сторону метро. В планах было окончить пересказ истории как раз возле входа на станцию.
– Митч родился в Японии, в семье религиозного буддиста, но выбрал своей религией христианство. Я же наоборот, родился в христианской стране, вроде бы даже крещеный, а выбрал буддизм. Поэтому он так и сказал.
– Буддизм? А почему именно буддизм? У нас же есть свое, родное…
– А Митча ты спрашивала, почему он свое, родное променял? – в лоб спросил Дима, привыкший к подобным колким заметкам в свой адрес.
– Ну как же, здесь Бог истинный есть, а там…
– Меня ты осуждаешь за мой поступок, а Митча за такой же поступок хвалишь. Несправедливо! – сурово, но без злобы в словах прервал Дима наивные попытки Алены оправдать себя, – Все оттого, что ты крайне мало знаешь о Митче, и о взаимоотношениях с Богом.
– Чего это я не знаю? – Алена в одно мгновение поменялась в лице, не представляя, чтобы какой-то нехристь обвинял ее в двуличности и незнании Божественных истин.
– Ладно, садись и слушай, – Дима жестом пригласил Алену сесть на ближайшую свободную скамейку. Много общавшись с представителями разных религий и учений, Дима давно сделал для себя вывод, что есть такой тип религиозных людей,