показался Марте каким-то чужим и далеким.
– Ты прав, Клаус, надо жить дальше, жизнь еще не кончается.
– Я пойду посмотрю, как она. По времени уже должна про-снуться от наркоза. Надо ей сказать. Это сделать мне или ты сам
скажешь?
– Не надо. Я сам скажу ей.
Марта все поняла. Они говорили о ней. Значит, она была беременна и потеряла ребенка. Но почему она больше не родит? Она
7
молода и полна сил. Что имел в виду Клаус? И тут она поняла. От
ужасной догадки потемнело в глазах, и она зажмурилась. Они уда-лили ей матку. Но зачем? Как он мог? Да, вспомнила она слова Клауса, он не хотел, однако было сильное кровотечение. Они могли ее
потерять. Но как теперь жить дальше? Дитрих так хотел девочку!
Марта закрыла глаза и беззвучно зарыдала. Может, это всего лишь
сон? Может, ей это кажется? Сейчас она проснется, и все будет как
прежде…
Она открыла глаза, но ничего не изменилось. Над головой
по-прежнему светила неоновая лампа. Она была в больнице.
Дверь отворилась, и в палату вошел Дитрих. В первое мгновение Марта его не узнала. Куда подевались его розовые, пополнев-шие щеки? Лицо серое, щеки ввалились, глаза красные, очевидно
он плакал, а под глазами огромные синяки, словно несколько дней
не спал. Левая рука – в гипсовой повязке.
Дитрих посмотрел на Марту:
– Не спишь?
Он подошел и сел на край кровати. Марта заметила, что он
хромает.
– Как ты, родная? – он взял ее за руку.
– Не волнуйся, я чувствую себя хорошо. Голова немного кру-жится, – голос у нее был тихим и слабым.
– Это после наркоза. Тебя не тошнит?
– Нет.
Она собралась с духом:
– Что случилось, Дитрих?
– Нас сбила встречная фура. На повороте ее занесло, и пустым кузовом она смахнула нас с шоссе как пушинку. Машина перевернулась и упала в кювет.
Марта посмотрела на его руку:
– У тебя перелом? А с ногой что? Я вижу, ты хромаешь.
– Не волнуйся, со мной все в порядке. Рука заживет, а на ноге
небольшое растяжение. К счастью, перелома нет.
Он помолчал, потом прижал ее руку к себе:
– Марта, любимая, я должен сказать тебе…
8
– Не надо, Дитрих, я все слышала. Это была девочка?
– Я не знаю, Клаус не сказал.
– Как же так, Дитрих, мы так хотели второго ребенка!.
Из глаз у Марты полились слезы. Дитрих поднес ее руку к губам и поцеловал.
– Не надо, Марта, не плачь, прошу тебя. Главное – ты жива.
Я очень тебя люблю.
Он продолжал целовать ей руку.
– Не знаю, что бы со мной было, если б я тебя потерял.
Я жизни без тебя не представляю. Успокойся, любимая, прошу
тебя. Все образуется. Мы справимся с этим вместе. У нас есть сын.
Наш Михель. Мы должны думать о нем.
Слезы бежали из глаз Марты ручьями. Она начала рыдать. Дитрих наклонился и стал гладить жену по голове:
– Успокойся.