находилось в этой реке. Заблуждаясь, река думала, что она – все эти маленькие вещи.
Меркурий услышал голос рыбака откуда-то издалека:
– Сколько там всего. Что есть самое важное?
Меркурий задумался. Что ему важнее?
В реке кружились и метались предметы, рыбы, случайные мысли тех, кто смотрел в воду. Рыбак продолжал:
– Каждый раз мы смотрим в речную воду и получаем разный ответ. Хватаемся за него, считая, что вот он наконец. Но спустя время садимся смотреть в воду снова, и все повторяется.
По мыслям Меркурий узнал нескольких знакомых горожан. Тут были и мысли Тимофея. Они были мрачными, разрушительными, от них становилось тревожно. Тимофей будто пришел, чтобы всему положить конец.
Рыбак продолжал:
– Но, если мы не будем садиться, надеяться, искать, находить, разочаровываться, искать снова, – мы будем недвижимы, – рыбак вздохнул. – И недвижимость эта и есть – самое важное.
– Зачем же тогда вы повторяете все это? – спросил Меркурий, вынырнув мыслями из реки на секунду.
– Потому что неподвижность рождается только на фоне движения. Если некому будет изображать движение, то и спокойствие потеряет смысл.
Меркурий снова опустился на самое дно. Его внимание ходило вниз и вверх по леске, опустилось до поплавка, в глазах блеснул яркий свет, спустилось к крючку.
Меркурий дернул удочку и вытащил из воды кусок зеленой черепицы.
– Оно! – воскликнул рыбак.
Остальные рыбаки повскакивали с мест, стали улыбаться, смеяться, хлопать друг друга по плечам и плеваться от радости в реку.
Меркурий держал мокрую зеленую черепицу на ладони, холодная вода попадала под рукав. Крючок погрузился внутрь черепицы, будто ее лепили вокруг крючка.
Рыбак обрезал леску ножницами и забрал черепицу из рук Меркурия. Другие поднесли пухлый холщовый мешок. Судя по тому, как напрягались руки и лица рыбаков, мешок тяжелый. Из-под стенок мешка выпирали острые формы. Рыбак бросил черепицу в мешок. Все рыбаки засобирались и ушли.
Тимофей недовольно поводил головой из стороны в сторону и быстрым шагом пошел прочь. Меркурий хотел что-то еще спросить у рыбаков, но они не смотрели ему в глаза и отворачивались, если он подходил близко.
Меркурий догнал Тимофея. Они шли по окраинным улочкам города. Здесь было пыльно. Стояли двухэтажные старые домики, каждый с небольшим двориком, где выращивали цветы или разбивали крохотные грядки. Пыль поступала сюда из центра города. С ней постоянно возилась какая-нибудь старушка, вооруженная веником, но все зря. В центре города были кабинеты важных людей, они создавали пыль тем, что помногу заседали. А потом пыль перелетала к окраинам, потому что по указу мэра города центр всегда должен был оставаться чистым, чтобы быть привлекательным для туристов. С пылью боролись чистым горным воздухом, который специально привозили с вершин в баллонах. Пыль не выносила чистый воздух и старалась от него спрятаться.
– Ну вот зачем ты им помог? Ты же не знаешь, что они с этим хламом делают, – не выдержал тишины Тимофей.
– А ты знаешь? –