Поэтому они мигом подбежали к ней. Была бы дверь закрыта, её бы точно заклинило, но открывать её не пришлось, она болталась на петлях. Собственно, можно было бы даже и окнами воспользоваться, чтобы проникнуть внутрь, стёкла разбились, но кабина смялась не очень сильно. Алексея быстро выволокли наружу и оттащили подальше. Через какое-то мгновение кабина тоже стала гореть.
У Алексея были открыты глаза, но он был без чувств. Его окровавленного положили в кабину одного из МАЗов и наспех перевязали раны и ссадины максимально чистыми тряпками, которые нашлись в разных автомашинах. Было решено везти его по направлению Кабула, по крайней мере, ближайший пункт помощи точно будет южнее.
Ехать пришлось довольно долго. Но на ближайшем диспетчерском пункте удалось связаться с автобазой и вызвать помощь. Швец лично распорядился, чтобы за пострадавшим отправили вертолёт. Доставка на автомобиле заняла бы несколько дней. Из Килогая тут же вылетел Ми-8, забрал Алексея и переправил его в Душанбе. В аэропорту уже ждала скорая, которая по прибытии вертолёта, оперативно отвезла его в больницу. Швец знал, что в кабульских больницах есть специалисты, но подозревал, что в Союзе медпомощь будет более качественной. По своим связям Алексея удалось направить в больницу железнодорожников, хотя рядом располагается городская больница.
Глава 12
Душанбе
Прошло уже несколько дней. В Душанбе октябрь, всё равно, что август в средней полосе, где в это время уже желтеет листва на деревьях. То есть по климатическим показателям, самое настоящее лето. За окнами больницы густые деревья даже не собираются готовиться к зимней спячке.
Когда Алексей очнулся, то увидел белые стены, а рядом две пустые койки. Знакомый тип обстановки указывал на то, что он находится явно в больнице. Это доказывали и звуки за дверью, похожие были, когда он был в больнице Нижнекамска. Пошевелиться он почти не мог, что-то очень сковывало его тело, но он его чувствовал, а значит, он не парализован. Имея небольшую возможность шевелить головой, он смог заметить, что почти весь перебинтован.
Будучи в сознании, он визуально, как мог, изучал интерьер, и за этим непростым занятием прошло около часа. В палату наконец зашла медсестра. Подошла к нему. Молча осмотрела и, не сказав ни слова, вышла обратно.
Через несколько минут вошёл лет пятидесяти мужчина в белом халате. На шее висит стетоскоп, значит, он врач. Уверенной походкой подошёл к Алексею, пододвинул ближайший стул и сел рядом с койкой.
– Ну, привет, уважаемый! – бодро с озорными нотками сказал он. – Ничего не болит?
– По-моему, нет, – чуть помедлив, ответил Алексей.
– Вот и прекрасно. Помнишь что-нибудь?
– Я в автоаварию попал, – не особенно напрягаясь, удалось вспомнить, что именно случилось.
– Что ж, значит, с памятью всё в порядке, это хороший показатель.
– Только я не помню, что случилось потом. Ну, когда я, наверно, без сознания оказался.
– О.