и правда не помешал, тут Ваня был прав. Последние недели, полные тревог и переживаний из-за завершающих обучение экзаменов, дались тяжело: Алиса провела кончиком языка по искусанным до крови сухим губам, ярче любых слов свидетельствовавшим о скопившемся внутри напряжении. Только она знала: едва закончится эта учебная нервотрёпка, как почти сразу же начнётся другая – рабочая. И быть ей запертой в этом стеклянном замке окончательно и бесповоротно…
– С удовольствием уехала бы отсюда подальше… – произнесла она тихо больше для самой себя, понимая, что Ваня вряд ли разделяет это её желание.
Она перевела взгляд с Ваниного подобревшего лица на громадину бизнес-центра за его спиной. В этом своём не очень дорогом, но строгом сером костюме, в котором Алиса привыкла видеть его каждый день в стенах университета, он подходил миру огромных корпораций и чудовищно больших денег куда больше, чем Алиса.
Ей-то вообще казалось немыслимым запаковаться в безликий чехол, подобный Ваниной деловой паре из пиджака и брюк, таким жарким и уже почти летним днём. Как вообще в нём дышать, если воздух от жара плавится, подобно вулканической лаве? И как можно добровольно лишить себя удовольствия подставлять голую кожу солнцу – это в Москве-то, где небо бывает ясным считанные дни в году!
Сама она, пользуясь своим полуформальным положением стажёра, пока не трудоустроенного в компании официально, откровенно плевала на требования местного дресс-кода: лёгкое ситцевое платье на тонких бретелях, в котором Алиса заявилась сегодня в офис, позволяло телу дышать, а Алисе – выражать свою чуждость этому миру хотя бы внешним видом.
И пусть сидевшие на рецепшн безукоризненно причёсанные блондинки в узких юбках-карандашах, не позволявшие себе накраситься помадой на тон ярче бледно-розового оттенка губ мертвеца, всегда недобро косились на Алису, стоило ей в таком виде заявиться в офис, ей эта сублимация свободы дарила силы переживать каждый тянущийся вечность час, проведённый в ненавистных стенах.
А может быть, Кара в корне не права? Может, Шемелин всё-таки осмелится уволить её, Алису Коваль, если она наберётся духу беззастенчиво прийти к нему в кабинет и заявить, что весь сегодняшний переполох – её собственных рук дело?
Тогда не будет проблем у Вани, и Алисе выдастся возможность вывернуться из этого капкана. Неизвестно, как отреагирует отец – вряд ли положительно, конечно, но и с этим Алиса как-нибудь справится. Она вспомнила ироничный и воодушевляющий Карин рассказ о её конфликте с собственным отцом, который завершился вполне благополучно – так может, и у Алисы есть шанс?
Только она – не Кара. Не такая стойкая, не такая уверенная, не такая упрямая. Она всего лишь трусливая Алиса, носившая чужую ей по сути фамилию, слишком ко многому её обязывающую…
– Слушай, я ему всё расскажу, – решительно выдала она, откинув все сомнения в сторону.
– С ума сошла? – Ваня ошарашенно вытянулся лицом.
– Не про тебя, – замотала Алиса головой. –