выводы напрашивались сами собой.
«Вот по возвращении и узнаю, какие из них ближе к истине,» – решила я про себя. Пока же меня переполняла радость от скорого возвращения домой. И пасмурная погода и моросящий дождик совсем даже не навевали скуку и сонливость, а, напротив, дарили свежесть и бодрость.
Однако, не быстро, но верно, восторг и радость уступили на следующий день место усталости и скуке. Везли меня с минимальными остановками, даже не останавливаясь на ночёвку.
"Глаза, холодные как сталь,
Вонзил в туманную он даль,
Чтоб в предрассветной зыбкой мгле.
Застыть навеки в тишине."
Я зевнула и отложила книгу в сторону. «А расхваливали так, что можно было подумать – здесь одни сплошные литературные шедевры,» – подумала я. Сборник со стихами меня не впечатлил, открыла же я его больше для того, чтобы убить время.
Чем ближе было к родному дому, тем разухабистей становилась дорога, и что-либо читать стало крайне неудобно в трясущемся экипаже. Одно радовало – в нем я была одна и могла принимать любые удобные позы.
И вот местность стала до боли знакомой. Скоро-скоро-скоро! – выстукивало мое сердечко. Внезапно экипаж остановился. Один из сопровождающих заглянул в окошко кареты:
– Госпожа, позвольте взглянуть – вам знакомы эти люди?
Я осторожно выглянула из экипажа.
– Да это же Ясон и Тристан! – не смогла я сдержать радостного возгласа.
Все же раз в год мне получалось посетить родной дом, и не узнать этих двоих было невозможно. Они выехали мне навстречу! До чего же это трогательно! Даже не знаю, кому из этих двоих я была рада больше.
Мой брат со своим другом стояли, спешившись; их окружили люди из моего сопровождения. Я решительно распахнула дверцу экипажа и вышла из него. Пара неловких шагов, но вот ноги почувствовали под собой опору и понесли к брату.
– Как же я рад тебя видеть! – успел произнести Ясон прежде, чем я заключила его в свои объятия.
– Хорошеешь с каждым годом! – стоило мне отпустить брата, как Тристан сразу привлек мое внимание к себе, немного смутив своим комплиментом.
Я слегка зарделась и, улыбнувшись, присела в лёгком изящном поклоне. Первым моим порывом было заключить и его в свои объятия. Но то, что выглядело естественно и невинно, когда мы были детьми, сейчас могло быть воспринято не совсем однозначно.
Выпрямившись, я подняв свои глаза на Тристана и поймала на себе его заинтересованный взгляд. Он рассматривал меня, словно видел впервые, слегка наклонив голову в сторону. Я тоже позволила себе, не стесняясь, рассматривать его, ведь мы столько времени проводили вместе, когда были детьми. Тристан возмужал. Его плечи стали шире, взгляд серьезнее. Правда, его брови все так же были едва заметно сдвинуты и напоминали все того же упрямого мальчишку, который всегда знал, что лучше для меня – на какой ветке удобнее сидеть, когда мы лазили по деревьям или с какой стороны подходить к лошади.
Да и я повзрослела.