две или три, они мирно стояли, склонив головы и пощипывая траву. Их шерсть переливалась и сверкала на солнце. А гривы немного неухоженные, запутанные ниспадали вниз по шее. Кажется, они не замечали нашего присутствия, а мы старались не спугнуть их. Но в этот день, день, который так сильно врезался в мою память, кое-что в этой картине изменилось. Я увидела, как из-за лошади появился маленький, слегка неуклюжий жеребенок. Сначала он спокойно двигался по поляне, а я уже как завороженная смотрела на него, открыв рот.
– Дедушка, смотри! – воскликнула я.
– Да, аккуратно. Не испугай.
Но меня уже ничто не могло остановить, я шла к нему навстречу, желая прикоснуться к его шерстке и гриве. Мой брат побежал за мной, уверена, он был очарован не меньше моего. И вот, когда я почти достигла своей цели, это маленькое существо, дернулось и поскакало, прячась за своей матерью. Дедушка засмеялся, а я как околдованная последовала за беглецом. Этот трусишка стоял возле кобылы и, кажется, вновь хотел сбежать. Но в тот момент, когда я почти на цыпочках подошла к нему, он все еще был там, поднял голову и смотрел на меня своими маленькими черными глазами. Ему было интересно, точно также как и я, он только начинал свой путь, полный энергии и любопытства. Я осторожно протянула руку и коснулась его носа. Я старалась быть спокойной, чтобы вновь не спугнуть его, но счастье и восторг переполняли меня изнутри. Затем мой брат, последовав моему примеру, тоже стал своей маленькой ручкой тянутьсяк лошади. Жеребенок стоял на месте, хотя его глаза время от времени пугливо смотрели на меня. Думаю, то, что он был рядом с матерью, вселяло в него уверенность и спокойствие. Через несколько секунд я ощутила, как моя другая рука дернулась, и я, выйдя из оцепенения, повернула свою голову. От моих белых ромашек остались лишь пара цветов и зеленые стебельки. Я смотрела на кобылу, аппетитно пережевывающую мой букет, а дедушка и брат уже заливались от смеха. Я растеряно смотрела то на лошадь, то на остатки букета, а затем тоже засмеялась. Изо рта лошади еще торчали белые цветы, но я не чувствовала печали или злости. Я была так рада прикоснуться к этому маленькому чуду природы, что потеря никакого букета не могла уничтожить во мне эту радость. Я скормила оставшуюся часть цветов лошади, решив, что ей они были нужнее, и, что, в конце концов, у нас все еще остался букет для мамы, который собрал мой брат. Наверно это был тот самый момент, когда я впервые почувствовала любовь к Природе. По крайней мере, тот, который я смогла запомнить. Это был момент моего счастья, тогда я этого не осознавала. Для маленькой меня это был просто день, такой же волшебный и интересный, как все остальные. Я хочу вновь ощутить это. Почувствовать легкость и желание жить, узнавать жизнь, вдохновляться ею, будто она древнегреческий омфал.
Я жила в своем домике на отшибе уже третий день, по утрам ходила на пробежку, правда больше не заходила так далеко в лес, днем убиралась в саду, затем под звуки Шуберта или Моцарта я располагалась под яблоней на покрывале и часами рисовала.