всё. И внезапно осознала, что я стала марионеткой в своей собственной игре. Все эти жертвы, все это кровопролитие – они были лишь пешками в моих руках. Я даже никогда не задумывалась о том, чего бы хотела сама. Я забыла, что люди не игрушки, что они чувствуют, страдают, теряют. Я могла облегчить чужие страдания, но позволяла им совершаться, так как у людей всегда должен быть выбор и способ выразить свой гнев. Я стала проклинать тот день, когда впервые взяла на себя эту ответственность, день, когда я появилась. Я плыла по течение, позволяя реке крови нести меня, куда ей нужно. Но, когда люди отвернулись от богов, когда позволили себе начать забывать нас… Дал ли Штормволл им выбор? Нет, он не позволил жить людям так, как они хотят и обозлился. Он запрещал нам вмешиваться без крайней необходимости, но, когда люди отвернулись от богов, когда позволили себе начать забывать нас, Штормволл обиделся и привёл мир в хаос. Я решила пойти против воли Штормволла и попытаться вернуть ему разум. Всё началось со Штормволла и всё должно закончится на нем.
Сейчас каждую ночь грозные молнии разрывают небеса, гром гремит так, будто сама земля треснула. Люди, испуганные и сбитые с толку, бросаются в укрытие, просят прощения у богов, которых они забыли. Даже находясь за стеной, я всё это слышу. Как бы Басморт не старался защитить свой народ, спасти их от бури он не сможет.
– О чем думаешь? – из тени в длинном коридоре возник бог смерти, пока я смотрела в окно.
– О том, что мое существование кажется мне странным. Я рождена из войны, но в конечном итоге всегда должна их вовремя завершать.
После смерти мои мысли заполнены тем, что хочу лишь я, а не тем, что ждут от меня другие.
– Что бы ты сделала, если бы могла?
– Что? – этот вопрос ввел меня в ступор.
– В глобальном смысле или лишь для себя?
– И то, и другое, – Басморт наклонил голову вбок, внимательно меня рассматривая.
Что бы я сделала? Что же…
– Я бы больше не позволила никому страдать, – решила я.
– А для себя?
– Прожила бы вечность с тем, кого люблю.
Бог смерти оперлся на стену. Он поправил свои кольца, надетые поверх кожаных перчаток. Алый камень на одном из перстней сверкал в такт молнии за окном. Гром сотрясал землю, а сильный ветер проникал в каждую щель в окне. Взгляд Басморта был холодным, словно ледяной узор на стекле. Он медленно поднял руку, и молния, будто откликнувшись на его жест, раздробилась на тысячи искр, освещая его лицо мрачным светом. В глазах у него мелькнуло что-то загадочное, как будто тайна вечности отражалась на его душе. Но лишь на мгновение, и тут же он вернулся к своему улыбчивому выражению лица. Ничто не могло тронуть его спокойствие, ни бури на небесах, ни крики умирающих душ в мире живых.
– Если ты желаешь, чтобы больше никто не страдал, то тебе не хватит времени на любимого человека. Пока ты будешь бежать за справедливостью, всё твоё счастье