на дне этих сооружений. В этих садах перусы выращивают свои биотрические лианы и откладывают яйца, из которых выводятся следующие поколения перусов. Эти существа – любознательные исследователи, способные вступать в симбиотические отношения с растениями. Они упорно систематизируют мир, поэтому среди них можно встретить приверженцев самых различных теорий, объясняющих устройство реальности, зачастую противоречащих друг другу. Однако не в этом причина непостижимости их существования. Непреодолимым барьером является принципиально иное строение их организмов, а следовательно, несколько иной способ взаимодействия с миром.
Они не питаются так, как люди или замины. Перусы поглощают пищу через кожу. Они буквально сидят на еде, имеющей консистенцию текучей суспензии или жидкой кашицы. Конечно, это сопровождается сложным ритуалом, который никто, кроме них самих, не понимает. Еще более загадочным является церемониал удаления экскрементов, которые выходят из их организма через эктоплазматический вырост. Этот процесс связан с серьезными запретами и табу, но, как утверждает Менур, это наиважнейшая религиозная практика в жизни каждого перуса. Больше он ничего не согласился выдать. Можно предположить, что это имеет какое-то отношение к спинным железам перусов, вырабатывающим крепкие волокна, похожие на паутинные нити, но способные выполнять функции дополнительных органов чувств и внешних резервуаров памяти.
Может показаться, что органически Друсс находится намного ближе к заминам, нежели к перусам, но это лишь кажущаяся близость. Обманчивая. Он был, есть и всегда будет здесь совершенно чужим существом. Друсс вздохнул и взглянул на небо, где солнце медленно приближалось к зениту, и произнес:
– Мой отец преодолел долгий путь, чтобы добраться до Линвеногра, хотя даже понятия не имел, что такой город существует. Я рассказывал вам об этом?
– Нет, – ответил Тенан, а Хемель подтвердил кивком головы.
– Вместе с нашей будущей матерью, моей и Басала, он покинул анклав Тумсо, в котором жила свободная человеческая община из нескольких десятков человек. Он не желал больше там оставаться. Он видел больше, чем другие. Ощущал подземные волны живого холода и мечтал о Пространстве Конструкта, хотя вначале и не подозревал, что существует нечто подобное и это можно наблюдать с помощью таблотесора. Отец ощущал странные импульсы, пучки энергии неизвестного происхождения, которые всегда были направлены в одну и ту же сторону. Ему хотелось узнать, почему он это чувствует, что это за импульсы и куда они устремлены. Но отец понимал, что вдвоем они не справятся, и дождался, пока к анклаву приблизится один из огромных торговых караванов заминов, которые колесят по всей Усиме. И когда это произошло, ему улыбнулась удача. Когда караван остановился рядом с анклавом, неожиданно образовался пузырь уплотненного воздуха и угодившая в него повозка начала мерцать.
– Перипатетическая петля, – пробормотал Хемель.
– Верно, но мой отец не знал, что это и как называется. Ему еще не был