лес туманных, невероятно высоких стволов, увенчанных сферами, переливающимися всеми цветами радуги, внутри которых непрерывно мерцают холодные магнитные свечения.
И если им повезет, они увидят кое-что еще.
Время от времени кому-нибудь удается запустить один из древних ковчегов, которые с незапамятных времен парят в воздухе, на причале у коралловых террас. Они зависли рядом, борт в борт, и ни один из этих кораблей не похож на другой. Одни напоминают здания, опутанные паутиной проводов, переносящих неведомые виды энергии. Другие похожи на чудовищных окаменелых рыб или хрупкие пузыри из стекла, внутри которых переливается светящаяся жидкость. Каждый ковчег работает по своему принципу. И всё же некоторым смельчакам удается обнаружить такие, чья механика представляется довольно понятной, чтобы его сдвинуть с места и направить к Океану Туманных Древ.
Это редкое и необычное зрелище. Но еще реже можно встретить ковчег, который возвращается в Энзабар. Он медленно появляется из океана мглы, величественно пролетает над шестиугольной площадью, точно входит в проем между минаретами, а потом не спеша проплывает рядом с пилонами бесчисленных мостов, над крышами и крутыми лестницами, под арочными воротами и наконец достигает коралловых террас, причаливает и неподвижно замирает.
Обычно никто не покидает борт ковчега. Обычно он возвращается пустым. Только иногда на нем кто-то есть. Кто-то прячется внутри и не выходит наружу. Слышны странные шумы – громкий треск и мерный низкий гул. Корабль дрожит. Внезапно его поверхность покрывается сеткой электрических разрядов, или же с него катятся капли света. Неизвестно, что происходит, но никто не решается зайти внутрь и проверить.
Тейу помнит возвращение ковчега, имевшего вид массивного куба, покрытого переливающимися цветными чешуйками. На его поверхности не было ни одного отверстия. Причалив к террасам, он издал оглушительный стон, мучительный визг отчаяния, парализовавший на короткое мгновение всех, кто находился в Энзабаре. Тейу всегда нравилось воскрешать в памяти эту картину, но теперь, когда он уже готов примириться с мыслью, что навсегда застрял в Трав'наре и больше никогда не испытает ничего подобного, это воспоминание стало для него особенно ценным. Казалось, в нем сосредоточено все утраченное богатство Энзабара.
Это было ненормально, никто не слышал, чтобы такое случалось с кем-либо еще, и эта уникальность Тейу была ему не в радость. Каждый знакомый ему камрон и все другие камроны, о которых можно прочесть в мыслерядах, записанных феромонами на стенах главных туннелей, одну часть своего жизнецикла проводят в коридорах Трав'нара, а в остальное время они, погрузившись в бессознательное состояние в своих уютных гнездах, переносятся в блистательный Энзабар. Все так очевидно и естественно. Этому не нужно учиться. Камроны рождались с даром двойной жизни. Однако Тейу утратил этот дар.
Это случилось внезапно. Ничто не предвещало несчастья.