– голос пропал окончательно.
– Звонок поступил из окрестностей Лондона. Мы пытаемся определить точные координаты, но видимо там, откуда пошел сигнал, очень плохая связь. Скорей всего, это лесная местность в пригороде, но мы пока не уверены.
«– Закрой глаза, любимая.
– Нет, я хочу смотреть на тебя…хочу, чтобы ты остался в моих глазах. Хочу, чтобы навечно остался в них. Прости меня…прости за это, но я буду с тобой…ты меня почувствуешь. Обещаю.
– Я заберу тебя туда, где мы будем счастливы.
– Только не отпускай меня, держи крепче. Не разжимай рук.
– Не отпущу. Никогда. Клянусь. Буду держать до последнего вздоха. Моего вздоха».
И я буду держать. Это он позвонил мне. Почувствовал, что я не выдерживаю и ломаюсь. Мой мужчина всегда меня чувствовал, даже если был за тысячи километров от меня. В груди все болезненно заполыхало, начали плавиться ребра, и снова быстрее забилось сердце. Лед с хрустом ломался вместе с обрывками плоти, я начала гореть, как в лихорадке.
– Я вылетаю в Лондон, Серафим. Приготовь наш частный самолет.
– Зачем в Лондон?
– Это он мне звонил, и я найду его. Ты можешь поехать со мной, а можешь сидеть здесь и продолжать его оплакивать, – в сотовом не раздавалось ни звука, – вылей виски в окно, Зорич, и забери меня в аэропорт. Хватит скорбеть. Он жив. Я это чувствую. Ты мне веришь?
Еще несколько секунд тишины, а потом звон разбитого стекла, и чуть севший голос ищейки:
– Я выезжаю к вам. Собирайтесь.
Глава 2
Шейн медленно раскладывал передо мной фотографии жертв. Снимок за снимком.
Вначале сметных, а потом и вампиров.
– Видите, их раны отличаются от одной жертвы к другой? У первых трех по одной ране на горле. Очень глубокое единственное проникновение клыков и мгновенная смерть. Тогда мы еще думали, что убийца новорожденный, потому что это последствия зверского и неконтролируемого голода. С каждой новой жертвой характер укусов менялся. Он словно входил во вкус и начинал играть с ними, смаковать свою трапезу, пока не переключился на себе подобных.
Я отстраненно рассматривала фото и складывала обратно на столешницу. Потом подняла взгляд на начальника ищеек европейского клана и, глядя в его зеленые глаза, спросила:
– То есть вы считаете, их убивает один и тот же вампир?
– Это не вампир, моя госпожа. Мы пока не уверены, но считаем, что это иная раса. Более сильная. Эти жертвы не молоды, не глупы и не слабы, но они доверились ему и не сопротивлялись, когда он их мучительно убивал.
– И что это значит?
– Это значит, он сильнее в десятки раз. Блокировал волю, проникал в сознание, заставлял подчиняться себе, использовал гипноз. Да что угодно.
– Я знаю лишь две расы с такими способностями. Демоны и Нейтралы.
– Это не демоны. Их нет среди нас. Нейтралитет наложил полный запрет на проникновение. Да и демону нет нужды устраивать нам такие спектакли и постановки.
– А нейтралу зачем?
– Мы