Это хорошо. Вот и держись за это чувство. Оно поможет тебе выжить.
Глава 8
Стас
– Здорова, бойцы! – рявкнул, войдя в казарму.
Парни разулыбались и кинулись жать мне руки. Ни один не обмолвился о сожалении или сочувствии. Друзья и тут расстарались.
– К бою готовы? – спросил, усаживаясь на свою койку.
– Всегда готовы. – нестройным хором отозвалась моя команда. – Руки чешутся. – посмеялся кто-то из них.
– Это хорошо. В ночь выезжаем. Отдыхайте. – сумку разбирать нет смысла. Бегло проверил, все ли на месте и отправился к шефу. Надо поговорить.
Прошел по узкому коридору, ради приличия пару раз стукнул в дверь и сразу открыл. Мне сюда и без стука можно, но после всего, что случилось, решил быть приличным. Макар в своем кресле о чем-то глубоко задумался. Осунувшийся, помятый, он сидит и внимательно рассматривает какие-то бумаги. Давно его таким не видел.
Мы знакомы еще со времен срочной службы. Зелеными пацанами рыли окопы и бегали по ночам в самоволку. Вместе потом отгребали от старших офицеров и драили туалеты. Потом наши пути разошлись. Я остался служить дальше, а он куда-то исчез. Какого же было мое удивление, когда, подписав контракт, я узнал кто будет моим начальником. Он так и не рассказал, где пропадал эти годы, но красноречивые шрамы на руках, лице и груди, говорили, что пришлось ему совсем не сладко. У нас не принято лезть в душу. Захочет, расскажет сам. Нет, значит нас это не касается. У нас работа такая. Сегодня ты жив, завтра – нет. И трепаться о шрамах глупо, они есть у всех.
– Заходи, чего встал. – не поднимая на меня глаз, сказал Макар.
– Спасибо. – отодвинул стул, чтобы сесть.
– Только попробуй налажать. Как ты?
– Спасибо, хуево. – честно признался старому знакомому.
– Уверен, что справишься? – он все же поднял на меня глаза. Покрасневшие белки, залегшие тени говорили, что он не спал, ну или почти не спал уже несколько дней.
– У меня нет выбора.
– Ты всегда был профессионалом. – он удовлетворенно кивнул. – Какого хрена ты опять в казарме? У тебя же есть отдельная комната.
– Со своими привычнее. Да и держать себя в руках проще. Не могу сейчас оставаться один. Крышу рвет. – от него нет смысла скрывать истинное положение дел. Макар не дурак, без меня все прекрасно понимает.
– Объясни мне, ты сам позвонить не мог? Чего ты на меня этого цербера натравил?
– Извини. Во мне сейчас живет крайне ограниченный спектр чувств и такт в них точно не входит. – Макар улыбнулся и достал из ящика стола флягу.
– Будешь? – провокация. Сказать, что я не хотел было бы ложью. Но я взял себя в руки и ответил.
– Нет.
– А я выпью. – он сделал несколько глотков даже не поморщившись, а там явно не коньяк.
– Что-то случилось?
– Я совершил ошибку, которая очень дорого мне обошлась. Да и не только мне… Не важно. – отмахнулся он и снова присосался к фляге. – Когда вы выезжаете?
– Ночью.
– Хорошо.