под ноги… Ладе.
– Боже мой, вам больно? Вы меня слышите? – возле уха ручейком звенел ее голосок. – Вы меня видите? Посмотрите сюда.
Лада смешно растопыривала пальцы, проверяя мою адекватность. А я улыбался, как дебил. Смотрел на белокурое чудо, изумляясь видению. Неужели, такие девушки существуют? Естественно красивые, доверчивые, нежные… В моем мире таких не было… И мы никогда бы не встретились. Тогда я не знал, что попал в ловушку собственных заблуждений. И она обычная потаскуха, ищущая тугой кошелек. Не знаю, что срабатывает триггером – воспоминания или ее реплика?
– Я вынуждена отказаться от твоей помощи.
– Тогда с тебя миллион, Лада Аракчеева. – Неожиданно произношу я.
Конечно, я не давал его Зое Федоровне – ее снисходительность стоила дешевле, но… Черт, как она могла? Припереться ко мне, подразнить, дать себя почувствовать, осязать, трогать, а потом… свалить? Вот если бы ее прогнал Я… Уязвленное самолюбие туманит разум. Кажется, даже воздух становится гуще и тяжелее. Пропитанный ее ароматом, щекочет обоняние, словно дразнит: «На, Русик, подыши еще секундочку, побалуй себя ароматом сладенькой девочки… Потому что сейчас она уйдет. И все… Больше ты не увидишь ее… Будешь довольствоваться куклами с искусственными губами и ресницами".
– Я продам дом, я отработаю… – щебечет Ладка.
А я уже ничего не слышу из-за ревущего в висках пульса. Хочу. Прямо сейчас.
– Заткнись, Лада. Подойди ко мне. Наш договор в силе?
– Да. – Шепчет она, а я читаю в глазах: «ненавижу…».
Трогаю ее лицо – нежные пылающие щеки, пухлые, слегка пересохшие губы. Хочу их. Так хочу… Целовать, пить дыхание, присваивать ее себе. Клеймить. Как она могла? После меня касаться губами кого-то? Недоноска, легко отказавшегося от нее и сына?
Лада часто дышит, а все трогаю, трогаю ее… Перебираю пальцами нежный шелк волос. Как любил я их распускать и тонуть в шелковистом облаке. Никогда не прощу…
Разворачиваю ее и толкаю на столешницу. Задираю платье и рывком стягиваю трусики. Сухая. Понятное дело – ненавидит меня, не хочет… Продается. Вынуждена идти на все… Трахаю ее, мешая с возбуждением злость и досаду. Так ей и надо… Будет теперь вечно отрабатывать свой эфемерный долг. Пока не надоест мне.
– Уходи… – еще не успокоив дыхания, произношу я. Стягиваю презерватив и бросаю его в ведро под столом. – В следующий раз составим график…
Разворачиваюсь, спешно покидая кабинет, но она бежит следом и ощутимо сжимает мое плечо.
– Я не могу ждать следующего раза.
Тигрица или… волчица. Раскрасневшаяся, решительная. Такая убьет за свое дитя и не поморщится.
– Что ты предлагаешь? – смериваю ее нарочито пренебрежительным взглядом и запускаю пятерню в волосы.
– Зови своего юриста, Руслан… Анатольевич. Составляй договор сейчас. У меня нет времени. Совсем нет… Сам же сказал, что его могут усыновить? – твердо произносит Лада. Поправляет косы, приглаживает платье… Подхватывает уродскую сумку. Как так и было.
– И