костюмами и бородой. Какое у него тело? Такое же твердое, как член? Или он толстеет, приближаясь к формам отца?
Расслабленные руки приходят в движение, накрывая мою голову, стискивая растрепанные волосы в кулаках.
Сжимаюсь всем телом, при этом расслабляя горло. И вовремя. Потому что именно в этот момент Андрей давит мне на затылок, вынуждая захватить член глубже.
Дышу усиленно носом, чувствуя, как из глаз текут слезы, но рвотного рефлекса нет. Андрей раскрывает глаза, продолжая держать член глубоко внутри меня. Отстраняет, словно испугавшись, облизывая губы.
– Часто сосешь?
– Не такое. – Откашливаюсь, смотря на влажный от моей слюны член. Таким он выглядит еще более пугающим, таким мне снова хочется взять его в рот.
Живот крутит от возбуждения, чего точно не помню, когда тренировалась на резине.
Иногда я себя удовлетворяла, но еще никогда мне не хотелось потрогать себя, как в этот раз.
Не жду приглашения, касаюсь кончиком языка головки, обвожу по кругу и снова член в рот беру. Сразу и глубоко. Работаю головой энергично, пока не чувствую внутри пульсацию. Хочу уже отстраниться, но Андрей держит мою голову, пока горло не заполняет сладковато-солоноватая субстанция.
– Глотай, все глотай. Блядь. – Он отталкивает меня, словно я грязная. Снимает пиджак и мне кидает. – Ладно. Прикрой срам.
– Ладно? Что это значит?
– Это значит, что я возьму тебя в любовницы. Буду помогать, пока не обустроишься и пока отец не найдет другую игрушку. Временно, в общем.
Это ведь должно быть хорошо? Именно этого я и хотела. Только почему так стыдно? Почему я буквально захлебываюсь чувством вины за этот минет. Словно теперь окончательно позволила думать о себе плохо. Словно был другой путь. А я стала грязной. Окончательно доказала себе, ему и вселенной, что просто продажная девка, которая предпочла смерти участь шлюхи.
Машина трогается, а я только сильнее кутаюсь в пиджак, который буквально пропитан приятным цитрусовым ароматом Андрея. И все бы ничего, только тот факт, что он красивый, больше не помогает. Словно я вот так могла с любым, кто вышел внешностью. И, скорее всего, Андрей думает так же.
Мы доезжаем до города за сорок минут, за которые ментально я уже несколько раз захлебнулась чувством вины и стыда. Город предстает передо мной ночными огнями, буквально сшибает с ног объемностью и количеством людей.
– А как этот город называется? – спрашиваю я. Тут же получаю острый взгляд, очевидно дающий понять, как его бесит моя необразованность.
– Это Москва – столица России. Будешь жить в квартире. Я сейчас оставлю тебя там, потому что мне нужно ехать.
– Куда?
Он не отвечает, но на светофоре разворачивается ко мне и хмурит брови, перед тем как сказать:
– Никаких вопросов. У тебя одна задача – удовлетворять меня, когда я приду к тебе. Быть готовой всегда. Все остальное время ты занимаешься своими делами, я своими. Понятно?
– Понятно.
Он отворачивается, а я губы поджимаю. Все-таки