удовольствию от ощущения единого целого с любимым мальчиком… Он вокруг меня, во мне, везде, и нас качали эти волны сладкого удовольствия почти до самого рассвета.
– Больно было? – спросил он, поглаживая мои волосы, немного слипшиеся на лбу от очень ритмичных движений, после которых мы оба шумно переводили дыхание, оставшись без одежды на простынях.
– Не думай об этом, – улыбнулась я и мягко поцеловала его в ответ. – Всё было прекрасно. Потому что с тобой.
– Мне кажется, я сам сегодня впервые именно любовью занимался, а не так, просто… Потому что с тобой, Рыжая.
– Я тебя так люблю, Ромка, – шептала я ему, нацеловывая губы, щёки, нос и куда попадала.
– И я тебя люблю, Рыжая… Очень. Сдохну без тебя. Не смогу.
– И не надо! Мы же не расстанемся? – заискивающе смотрела я в его глаза.
Иногда становилось страшно от того, как всё хорошо. Слишком хорошо. Так хорошо, что невольно я ждала подвоха. Боялась всё в один миг потерять. Ведь после смерти бабули никого больше у меня не осталось. Только Ромка – бывший придурок, мажор и гад, а ныне – мой любимый. Моя единственная опора в этом злом несправедливом мире. Конечно, я не хотела бы его потерять, я любила его больше себя, больше жизни.
Иногда мне снились сны, после которых я просыпалась в слезах. Виделось, что Рома меня бросает, не объяснив причин, или говорит, что уходит и любит другую, а меня – больше не любит. Во сне он был такой холодный, бездушный и безразличный, что я начинала рыдать прямо сквозь сон и просыпалась в слезах на кровати. Едва дожидалась утра и звонила ему, чтобы услышать, что он со мной, он есть на свете, что тоже тоскует по мне и живёт мыслью о том, что скоро его наказание закончится, и он вернётся домой. Ко мне. И мы будем вместе, рядом и уже навсегда – так он мне обещал однажды.
Я и подумать не могла тогда, в ту ночь после выпускного, что однажды один из моих самых страшных снов сбудется – Роман меня бросит. Будет холоден и недоступен, а моя душа разобьется вдребезги. Да так разобьётся, что едва сил будет хватать, чтобы жить… И если бы не две полоски на тесте для беременности чуть позже после нашего расставания… Даже не знаю, что ещё меня заставило бы жить.
Но в ту ночь я была абсолютно, безгранично и безмятежно счастлива.
– Конечно не расстанемся, глупая, – шептал он мне, вызывая слёзы на глазах от переизбытка чувств. – Помнишь? Ты больше не одна. Ты больше не должна быть сильной – у тебя есть я. И я никому тебя не отдам.
Эти слова позже много ночей жалили и стучали в мозгах, доводя меня до исступления.
Обещал. Но всё изменилось. И хоть я и понимала почему, всё равно принять такую правду жизни было нелегко – нет, не вместе. Снова одна. Снова должна быть сильной…
– Правда? – наивно спрашивала я его.
Того, кто стал моим первым во всех смыслах. Я так верила ему.
– Правда.
Он снова сжал меня в руках, обрушив свои губы на мои, и всё повторилось опять и опять…
Рома был осторожен, помнил о том, что я пока ещё не привыкшая к таким марафонам, но я старалась поймать его волну,