него высший бал по математике, наверняка уже начиркал ответы. За хорошую активность серого вещества Яна частенько отправляют на олимпиады и конкурсы за пределы города. Демон не глупый, в отличие от многих, кто пытается быть на него похожим. Наверное, этим Вишневский и берет многих, включая девчонок.
После уроков все же хлынул дождь. Я вышла на крыльцо, запрокинув голову к грозовым облакам. Дул холодный ветер, а на мне тонкий пиджак и дурацкая юбка – школьная форма не меняется из-за погодных условий. Даже зимой девочкам не положено ходить в брюках.
Кто-то прошел мимо, задевав специально меня плечом. Я тут же перевела взгляд и замерла, замечая Яна. Он остановился. Затем тоже запрокинул голову, подставляя ладонь под маленькие прозрачные капели. Его губ коснулась улыбка, и моих почему-то тоже. Это ведь не первый раз, когда дождь застает нас в странных обстоятельствах.
Вишневский бросил на меня до жути загадочный взгляд, и, не говоря ни слова, пошел прочь. Точно. У нас же бойкот. Странное нелогичное действие, которым он пытается в очередной раз выставить меня на посмешище. А ведь тогда… в детстве… все было иначе.
Седьмой класс. Осень. Теплая. Игривая. Под ногами до сих пор хрустят золотые листья.
Помню, за нами прислали большой новенький желтый автобус. Оттуда вышел подтянутый водитель, зачитал правила поведения в салоне и любезно пригласил входить по очереди. Я стояла самой последней, за мной была только учительница. Девчонки сгруппировались парами, шутили, смеялись. Они давно дружат, для них новенькая – человек, который добровольно решил отдалиться. Порой я ненавидела свой секрет, настолько, что хотелось разреветься.
Когда все вошли в салон, и я поднялась по ступенькам, поняла – впереди мест свободных нет. Я шла вдоль занятых сидений, разглядывала одноклассников, и старалась не выдать печали, которая покалывала в глазах. А потом в самом конце заметила Яна. Рядом с ним толпились двое мальчишек, активно пытались занять место, но он почему – то им не разрешал. Я прошла мимо, касаясь пальцами боковины кресла, на котором лежал ранец Яна.
– Ева, – позвал Вишневский. Сердце пропустило удар, подушечки пальцев начали покалывать. Я оглянулась со страхом в глазах.
– Что?
– Здесь свободно, – мальчишка скинул рюкзак и жестом показал, чтобы я садилась. Не передать словами, насколько мне было приятно в тот момент. Улыбка коснулась моих губ и по детской наивности я уселась рядом.
Вишневский вытащил из кармана ранца раритетную вещицу – дисковый плеер. Где только раздобыл его в наше-то время? Да и зачем? Его семья владела в этом городе практически половиной недвижимости. Они могли купить своему сыну целую группу, которая исполняла бы для него не только песни, но и танцы.
– Ненавижу ехать в автобусах, – сказал неожиданно Ян.
– Я тоже, – призналась честно. Мне не нравились узкие пространства, хоть и паники особой не вызвали.
– Будешь? – он протянул мне наушник, и я в очередной