вырвались на широкий тракт. Стрелой прорезая густые леса и возделанные поля, он убегал до самого горизонта и манил за собой. За окном изредка проплывали указатели: налево пойдешь – в деревню придешь, направо пойдешь – в болото попадешь, и все в том же духе. Общее у указателей было одно – если двигаться прямо, то рано или поздно окажешься в Ралессе, в одном из пяти главных городов Туарии, столице восточного округа.
За всю жизнь мне ни разу не доводилось побывать за пределами Боунса, но я слышала достаточно восторженных рассказов родителей о том, как прекрасна восточная столица, какие там красивые дома, мощеные широкие улицы, магазины, рядом с которыми наши салоны кажутся нищими лавками, а в самом центре города большой парк с ухоженными дорожками и лавочками на ажурных ножках. Не верилось, что совсем скоро увижу все это своими собственными глазами.
К вечеру третьего дня, когда я уже начала изнывать от скуки, и подумывала о том, а не согнать ли мне возничего с облучка и самой погнать лошадей, над темными шапками леса показались острые, словно иглы, шпили Ралесса.
Издалека они напоминали игрушечные башенки. Их позолоченные вершины сияли на солнце, и казалось будто насквозь пронизаны солнечным светом.
Осталось совсем немного. Сердце тут же заметалось в груди, ладони вспотели, а колени начали мелко подрагивать. Я разволновалась, причем до такой степени, что не могла больше усидеть на месте. Открыла маленькую шторку, отделяющую меня от кучера, и громко, срывающимся голосом спросила:
– Можно, побыстрее?
Похоже, он до этого времени он пребывал в блаженной дреме, потому как вздрогнул, встрепенулся и закрутил головой по сторонам, пытаясь понять, что происходит.
– Сил больше нет в этой табакерке сидеть! – проворчала, снова отодвигая шторку еще больше, – меня, между прочим, жених там ждет. Уже измучился бедный, сидит, в окно смотрит и плачет. Все спрашивает, где же моя Ксаночка? Когда же она приедет. А вот она я! Еле трясусь по ухабам, да выбоинам! Мы же не торопимся, да?
Мое ворчание все-таки подействовало, и экипаж заметно прибавил ходу. Я то и дело смотрела в окно, чуть ли не прижимаясь к нему носом, и с трепетом наблюдала, как башни приближаются, становятся все выше, уже доставая почти до самых небес.
Волнение сменилось предвкушением и азартом. Мне не терпелось оказаться там, в гуще событий, все увидеть своими глазами, попробовать, потрогать, окунуться с головой.
Спустя час, мы миновали защитные столпы и выехали в широкую долину, где полукругом охватывая идеально круглое озеро, раскинулся Ралесс. На одном берегу теснились крестьянские дома, мелкие усадьбы, а на другом – роскошные особняки знати и дворец наместника, с теми самыми высокими шпилями, которые я уже битый час рассматривала в окно. Чуть поодаль на холме, утопая среди зелени, стоял мрачного вида замок. Интересно, что там?
При подъезде к озеру дорога раздваивалась. Левое полотно вело к той части, где высились башни дворца, правое туда, где пестрели невысокие домики. Экипаж на развилке повернул налево, и