нас не принято… – помявшись и обведя суетливо глазами пустой зал с бассейном, я добавила. – Не принято трогать хостес.
– А разве я тебя трогал? – усмешка слетела с губ Аркадия, а затем он неожиданно поднялся со своего стула, на котором пребывал неподвижно последние полчаса, и двинулся на меня. Сердце в груди дрогнуло, сжавшись в тугой комочек. Мне вдруг так страшно сделалось, мысли панически забегали в голове, да и сама я начала интуитивно пятиться назад.
А потом за спиной открылась дверь, и на пороге неожиданно вырос Ледовский. Никогда я не была так рада его видеть, как в эту минуту. Стремительно развернулась и быстрым шагом, едва не спотыкаясь, помчалась к Айсу, позабыв обо всем на свете, даже о своем дневнике.
– В чем… – планировал возмутиться Ледовский, однако я его нагло оборвала.
– Ма… хм… Максим Александрович, – называть парня по имени отчеству было немного неудобно, в какой-то степени нелепо. Да и в целом, у меня было отторжение к имени Ледовского словно если я назову его, сложу буквы в слоги, то поменяю отношение – перестану ненавидеть.
– Вы же за мной пришли, да? – и пусть мой голос звучал звонко, под коленными чашечками все дрожало.
– Максим, ты забираешь мою девочку? – спросил Аркадий. Хорошо, что я стояла к нему спиной и могла выдать, не стесняясь, эмоции. Потому что от фразы «моя девочка» не просто затошнило, противные мурашки осыпали плечи и позвоночник. Я скривилась, будто увидела таракана: большого, черного и очень усатого. Фу!
Айс перевел взгляд с меня на Аркадия, вскинул задумчиво бровь, продолжая молчать. И меня вдруг накатило такой волной злости, негодования, что позабыв обо всех нормах приличия, об этом проклятом документе, который еще вчера зачем-то подписала, я обогнула Ледовского и помчалась прочь из бассейна.
За ребрами неистово колотило, по венам вместо крови лился кипяток. Даже зубы свело от раздражения. Это ж насколько надо быть мелочным человеком, чтобы девушку отдать на растерзание клиентам. Да пусть они хоть трижды влиятельные будут, хоть тысячу мешков с деньгами в квартирах прячут. Грань ведь должна иметься.
Заскочив в раздевалку, трясущимися руками я начала стягивать с себя дурацкую юбку, а следом и блузку. Возможно, моя репутация и накроется медным тазом, но терпеть подобное я не готова, и никакой дневник не заставит меня становиться падшей женщиной. Пусть всем рассказывает! Даже этой Оксане! Да я лучше универ сменю, в другой город перееду, чем буду терпеть подобные унижения.
Накинув пальто на плечи и схватив сумку, я выскочила на улицу, вдыхая морозный январский воздух. Вытащила телефон, планируя вызывать такси, и тут вдруг меня рывком дернули в обратном направлении. В долю секунды я оказалась в объятиях Ледовского, замерла, теряясь от пронзительно холодного взгляда, который будто проникал в самую душу, пытаясь дергать там за важные ниточки.
– В чем дело? – спросил своим, до ужаса безразличным тоном парень.
– Если твоим клиентам нужны ночные бабочки, знай! – я вырвалась из его цепких рук, пошатнувшись. – Я не такая.
Секунду