вернуться в свою комнату в общаге.
Мне снова легко и хорошо.
– Марин, может, вместе сделаем домашку? – спрашивает Витька, возвращаясь с кухни. Он после обеда сам мыл посуду, мне не разрешил помочь. Заявил, что у меня и без того проблем хватает.
– Давай, – без раздумья соглашаюсь, ведь вместе всегда проще и быстрее. А с Витей еще и веселей.
– Тогда иди сюда, – зовет, пододвигая стул к себе. – Устроим мозговой штурм, – смеется.
– Иду, иду, – говорю.
Подхожу к его кровати, беру рюкзак и лезу в него за учебником и тетрадью, но вместе с учебным материалом достаю еще кое–что.
Смотрю на сложенный пополам бумажный лист бежевого цвета, и сердце начинает биться чаще.
Блин! Как же я могла забыть? Не понимаю…
Это ж доверенность на все–превсе!
Я утром ведь перед парами отправилась к Светлане именно за ней!
Мать Евы не желает заниматься дочерью, но есть ряд вопросов, где необходимо ее присутствие. Девочка ж маленькая еще и не может подписывать официальные документы, ее даже в поликлинику к педиатру обязательно нужно сопровождать. Поэтому Светлана оформила специальные документы, чтобы ее «не доставали ненужными вопросами».
Доверенность на представление интересов малышки во всех органах, за исключением банка, есть у бабушки малышки и… у меня.
Свете настолько плевать на ребенка, что она оформила нотариальную доверенность даже на няню! Которую видела лишь пару раз.
Она готова на все, лишь бы не решать вопросы, связанные со своей дочкой. Я поражаюсь, как она вообще с таким подходом к малышке родила.
В голове не укладывается, как ни старайся. Понять такую недомамашу не смогу никогда!
Я искренне не понимаю подобного отношения, но мое мнение никого не интересует. А после произошедшего сегодня утром, я в принципе не знаю, что думать.
Как по мне, мать малышки не мать, а самая настоящая тварь!
Дрожащими руками раскрываю сложенную бумагу и принимаюсь вчитываться в напечатанные строчки. От волнения глаза разбегаются в разные стороны, мне становится практически нереально понять смысл написанного на листе.
Дочитываю до конца, но в голове по–прежнему каша.
Нет. Сама я ничего не пойму.
– Вить, прости, но готовиться к парам тебе придется без меня, – говорю другу, принимая решение.
Спасти жизнь Евочке и репутацию отличного врача гораздо важнее, чем подготовка домашки. Это не может ждать!
Мне срочно нужно в больницу. Я должна показать эту доверенность Кириллу!
Если мои полномочия подходят для подписания документов на операцию Евы, то я все подпишу! Лишь бы у него не появилось лишних проблем.
Кровь бешено несется по венам, устоять на месте – выше моих сил.
В спешке засовываю обратно в рюкзак все, что вытащила. Нетерпеливо застегиваю молнию, но от моих резких и дерганых движений ее заедает.
– Да погоди ты, – Витька вырывает рюкзак у меня из рук. – Сейчас собачку выломаешь.
– Что? –