одновременно подрываемся с места.
– Подождите! Пожалуйста, стойте! – отважный секретарь раскидывает в сторону руки и чуть ли не грудью бросается на дверь кабинета начальницы. – Вам туда нельзя! Не сейчас! Не сегодня!
Но дикую фурию в моем лице не остановит теперь ничего. Сдуваю челку с лица и разминаю костяшки.
Во мне сейчас столько злости, агрессии, что я и ударить могу! Хотя никогда в жизни еще не дралась! Но за честь нашей с Антоном семьи я готова пустить в ход кулаки!
– Пропустите! – требую я. – Иначе…
Девица, видя настрой, отступает. А я со всей силы дергаю дверь на себя. По ту сторону слышу стоны начальницы.
Стоны эротического характера.
Дверь распахивается, ударяясь ручкой о стенку и поднимая порыв холодного воздуха.
А я застываю.
Нет. Я до последнего в это не верила.
Но свои глаза не обманешь.
Повалив Нину Ивановну прямо на стол, сверху над ней нависает… мой муж. Со спущенными штанами.
И они здесь явно не отчеты готовят!
– Антон… – не узнаю собственный голос. Сиплый, и будто сломанный тем, что увидеть пришлось.
Часто-часто моргаю. На глаза тут же наворачивается пелена слез.
Но я не позволяю себе разрыдаться.
– Я же говорила… – тихо пищит девушка секретарь где-то сбоку. Не обращаю внимания.
Муж наконец меня замечает. Прекращает пошлые похотливые движения. Чавкающие звуки стихают.
Он хватает одной рукой ремень своих брюк, чтобы те не упали.
Поворачивается. И смотрит так поражено, будто бы я – последняя, кого он ожидал тут увидеть.
– Женя? – каркает почему-то озлобленно. – Ты какого черта тут делаешь?
От его тона я вздрагиваю.
Я? Какого черта здесь делаю я?!
– Какого черта здесь делаешь ТЫ?! – кричу на него, сжимая свои кулаки.
Со злостью перевожу взгляд на Нину Ивановну, которая все еще лежит на столе, подмятая под тело моего мужа.
Немая сцена не спешит быть законченной. И я понятия не имею, как реагировать. К такому я попросту не готова.
Добро пожаловать в новинку, дорогие читатели! Пожалуйста, поддержите книгу лайком и комметраием!
3
Первой немое молчание нарушила Нина Ивановна. Выбравшись из-под Антона, женщина как-то лениво, разглядывая свой маникюр, поправила юбку и села в рабочее кресло.
Вальяжно меня оглядела, пока Антон торопливо натягивал брюки.
– Ну что? – высокомерно спросила мегера. – Овцу невинную только не строй из себя и не делай вид, что для тебя это новость.
Я так обалдела от ее заявления, что окончательно потеряла дар речи.
Перевела беспомощный взгляд на Антона.
Ну же! Скажи ей хоть что-то! Неужели позволишь этой грымзе со мной так разговаривать?!
Но муж был так увлечен ремнем на собственных брюках, что, казалось, вообще не заметил слов Нины Ивановны.
– Антон! – вскрикнула я обвиняюще.
– Антон! Антон! – вдруг передразнила меня Нина Ивановна. – Боже! Какая трагедия!