направленности поиска, – найду другой аромат, который, по моему мнению, создаёт ту самую гармонию жизни в лице Ламбады Розальевны, кому он и будет предназначаться, то интересно будет узнать, на какой характеристике в мой адрес они остановятся. Безалаберный… – И только Адам собрался подобрать для себя напрашивающиеся этим его выбором характеристики, как ему в его задумчивый нос ударяет не просто запах какой-то резкости, а это запах такой жизненной активности, что она никому спокойно не даёт мимо себя пройти, захватывая вас всего и занося в столпотворение происходящих прямо здесь событий.
И Адам, не сразу и вообще не понявший, как он здесь, у одного из бутиков торгового центра оказался – а нечего так окружающий мир за счёт самого себя игнорить – методом отталкивания от противного втягивается в тот водоворот событий, со своим столпотворением, который здесь и сейчас наблюдается буквально всеми в предельно нервном и волнительно-истеричном состоянии, а этому Адаму хоть бы хны. За что, собственно, он и получил под дых от некой гражданки эксцентричного вида и недипломатичного отношения к жизни, неожиданно и вдруг для себя вытолкнутой из центра демонстрационного круга превосходящими напористостью и по своей энергетикой силами.
Ну и эта отторгнутая гражданка ничего более умного не придумала, как начать выказывать недовольство и истерию вот таким, общественно опасным способом, размахивая в разные стороны свои руки с острыми локтями. Что, наверное, самое малое из того, чем она была опасна для окружающих. И только Адам, сбитый с ровного дыхания этой встречей с этой гражданской активностью в сторону своего возмущения, из себя выдохнул памятливые остатки того ароматного благоденствия, которые он держал про себя в сторону поиска что-то похожего, и собирался заметить этой, столь непосредственной гражданке о недопустимости такого поведения в сторону постороннего лица – я не собираюсь вникать, что у вас, среди ваших знакомых, считается за допустимое в своих отношениях, вы там можете друг друга лупить за здорово живёшь, это меня не касается, как не должно и сейчас меня касаться, усекла – как немедленно им выясняется, то это он не усёк, с кем имеет дело.
И эта гражданка весьма внушительной и крепкой наружности – при виде чего становится не очень понятно, что за силы такие стояли за тем, чтобы её вытолкнуть – не только не обрела в себе смирение при виде того, к чему ведёт эта её экспрессивность поведения, а она с использованием самых неблагодарных и нелицеприятных слов почему-то в сторону Адама – вечно лезет всякая шлаибонь под руку – берёт и указывает Адаму на то, как она отступать от своих принципов не намерена. А именно наступая ему на ногу с таким убийственным подчёркиванием важности этого своего шага, что Адам и возразить ей ни в чём не посмел, во все раскрытые до предела глаза смотря на эту гражданку и на поверх её головы выглядывающую рекламную вывеску, которая и послужила своим триггером для этого столпотворения.
А так как воображение Адама