этой формальностью ею было улажено, то она принимается за разъяснение Адаму того, что он почему-то понять сразу не смог.
– Знать человека по имени, ну и пусть ещё по роду занятия, не есть настоящее знакомство. – И опять из сказанного Ламбадой Адам не находит для себя ничего объясняющего. А она скорей ещё больше запутывает всё тут с ними происходящее.
– Тогда возникает логичный вопрос. – Отвечает Адам. – Какова цель перехода от шапочного знакомства в более углублённое?
– Как насчёт, в рабочих целях? – как бы спрашивает, а так-то нет, Ламбада.
Конечно, это всё отговорки, но такие, какие можно принять за объяснение своего поведения.
– И что я должен сделать? – задаётся вот таким вопросом Адам, понимая, что от него сейчас обязательно что-то потребуют. И Адам, как в воду глядел.
– Ничего уж столь сложного. – С ироническим снисхождением относится Ламбада к вот такого рода опасению Адама, кто, как и все мужчины, начинает более чем нужно нервничать и опасаться того, что предложение в его сторону со стороны прекрасного пола обязательно будет включать для него, ладно бы какую-нибудь материальную затратность, но к ней будут прилагаться и душевные терзания. Ты совершенно не будешь знать, расстался ты со своими материальными вложениями навсегда, или же тебе хоть частично, а их компенсируют хорошим отношением. И что самое неприятное из этого – нисколько не хочу и не согласен чтобы мной пользовались, то у тебя нет никакой возможности всему этому воспротивиться и сказать нет. Уж так построен мир сердечной и душевной эстетики и природы со своими рефлексами, что если тебя с таким милым очарованием о чём-то просят, то ты не можешь быть в ответ грубым букой. А ты сам того не хотя, начинаешь выдавливать из себя хоть какое-то подобие симпатии.
– Выберите для меня блюда на свой вкус. – Детализирует своё предложение Ламбада, пододвигая к Адаму своё развёрнутое в его сторону меню. И Адаму ничего уже и не остаётся делать, как начать смотреть в сторону открытого меню и пробегать взглядом по списку предложений.
– Здесь главное не задумываться. – Сразу сделал для себя установку Адам. – А иначе я точно ни к чему не приду, начав сбиваться с мысли.
И Адам, так сказать, наугад (это точно), плюс без какого-то вникания в суть названия блюд в меню, образно тыча пальцем в небо, а так-то в блюда в меню, уж и непонятно из каких соображений озвучивает каким-то не своим голосом (наверное, из-за волнения) три предложения.
На что Ламбада смотрит пока что только через выражение лица Адама, слегка вспотевшего от напряжения, и он, уставившись в меню, не поднимает свои глаза на неё, скрывая своё смущение и неуверенность в верном выборе. Ламбада с пониманием относится ко всему этому, и она, для того чтобы только убедиться в том, что Адам ничего там не напутал и ничего от себя не придумал, забирает назад данное ему для изучения меню, и начинает в нём делать сверку с озвученным Адамом. А тот на всё это смотрит со всё тем же напряжением, поглядывая на