спасибо, вам», – говорю я еще раз. Конечно, их день станет лучше, только когда господин сама Нервозность уйдет. Я не могу поверить, что он позвонил владельцу.
Ох, Боже, подожди. Я почти забыла, почему я вообще согласилась приехать в город! Я бы никуда не пошла с этим парнем без уважительной причины.
Я достаю телефон из кармана и спрашиваю- «Есть ли где-нибудь Интернет?»
Глава девятая
Владимир
«Что ты смотришь на эту адскую штуку?» Я хмурюсь, когда ее брови сводятся вместе в десятый раз. Кажется, мы сидим в машине перед магазином, у которого есть Интернет уже несколько часов, и я наблюдаю, как разные эмоции играют на ее выразительном лице.
Она даже не поднимает глаз и бурчит- «Что?»
Люди, и их пристрастие ко всем технологиям, заставляют меня скрипеть зубами, особенно, из-за того, как они полностью отнимают ее внимание.
Она продолжает смотреть на эту чертову штуку, как будто я не произнес ни слова, и, с течением времени, меня сжирает раздражение. Что в ней такого, что меня так захватило?
«Есть ли причина, по которой мы сидим перед этой унылой кофейней, пока ты смотришь на свой телефон?»
Ее светлые брови хмурятся, а пальцы летают по экрану.
«Аделина?»
Тяжело вздохнув, я стучу пальцами по рулю, раздражаясь все больше, с каждой проходящей секундой. Я вырываю его из ее рук, пытаясь понять, что может быть такого интересного.
«Эй, верни его!» Она тянется к телефону, но я отталкиваю ее руку, мое внимание полностью поглощено тем, что я вижу.
Это она, но она отличается от той девушки, которую я видел с тех пор, как она приехала. Фотографии, очень много ее фотографий, в разных нарядах, макияже и позах. Некоторые из них на пляже, улыбающиеся и совершенно непринужденные.
«Что это?» Я смотрю на маленький экран, застыв.
«Ты не знаешь, что такое Лайф?»
Я предпочитаю игнорировать ее. Мои пальцы скользят по устройству, открывая ряд за рядом фотографий, на которых запечатлена ее невинность и огонь. В конце концов, я натыкаюсь на ее фотографию с мужчиной- ее лицо близко к нему, а глаза сияют.
Мои глаза сужаются, и ревность ударяет в голову. Я возвращаю ей телефон и завожу машину.
«Владимир, мне нужно еще около пяти минут.»
«Нет. Интернет в усадьбе должен заработать, и я отказываюсь сидеть в этой машине еще минуту и ждать, пока ты разберешься со своими телеграммами в этой штуке.» Мой тон резок и неуступчив, даже по отношению к самому себе, но я, ни за что, не буду сидеть здесь, пока она тоскует по какому-то ничтожному человеку.
«Это Лайф. И да, ты, наверное, прав.»
Она вздыхает и откидывает голову на сиденье, пока мы отъезжаем, чтобы вернуться обратно в усадьбу.
«Что-то не так?» – спрашиваю я.
«Ну, да, можно сказать и так, но это пройдет.»
Некоторое время мы сидим молча, и я смотрю на нее. Моя грудь сжимается при виде несчастного выражения ее лица. Вспыльчивой женщины, которая