кулак себе в рот и изо всей силы его укусила для того, чтобы моя боль перешла на кулак. Но этого почему-то не произошло. Несмотря на то, что я прокусила кожу и на ней появились капельки крови, моей руке не было больно. Скорее наоборот – увеличилась внутренняя душевная боль, от которой у меня не только потемнело в глазах, но и вообще пропало малейшее восприятие окружающей действительности.
– Самолет пошел на снижение… – Где-то далеко, сквозь громкий гул в моих ушах, прозвучал усталый голос стюардессы.
Самолет садился довольно долго, приземляясь чересчур сильными толчками, от которых всех пассажиров чуть ли не подбрасывало над креслами. В этот момент сидящий рядом со мной мужчина взял мою руку в свою, и, несмотря на то, что его ладонь была влажной от пота, я ощутила исходящее от него приятное тепло. Как будто прозвучал безмолвный призыв: все обойдется, все обязательно будет хорошо, все наладится, самое страшное уже позади.
Когда самолет приземлился, я молча закрыла глаза, и по моим щекам потекли слезы. Убрав прокушенную руку ото рта, я заставила себя открыть глаза и увидела ликующих, хлопающих в ладоши в честь посадки пассажиров. Увы, я не смогла начать хлопать со всеми – руки как свинцом налились. Я вдруг явственно представила себе командира корабля: вот он промокнул носовым платком выступивший на лбу пот и с трудом поднялся на ватные ноги. Мне даже показалось, что его виски немного побелели, а глаза налились кровью.
– Все позади, – дружелюбно потрепал меня по плечу уже пришедший в себя сосед.
– Действительно, все позади, – я улыбнулась сквозь слезы и от того, что весь этот кошмар закончился, тихонько всхлипнула.
– Сейчас получим багаж, и все самое плохое останется в прошлом, – вновь постарался успокоить и приободрить меня мужчина.
– Больше никогда не полечу на самолете.
– Да что вы! Подобное случается крайне редко. Разве на ваших глазах упало много самолетов?
– Ну… как телевизор включишь, так сразу страшно становится. Обязательно что-нибудь да произошло.
– А мне кажется, что вы преувеличиваете. Больше вероятности разбиться на машине, чем погибнуть в авиакатастрофе.
– Нет, лучше ездить по железной дороге.
– А между прочим, железнодорожные составы тоже иногда сходят с рельсов.
Я попыталась встать на ноги, а мужчина достал из кармана носовой платок и протянул его мне.
– Что это? – удивилась я.
– Носовой платок, – как ни в чем не бывало ответил он.
– Я вижу. А зачем он мне?
– У вас руки в крови. Вы прокусили свой кулак, – печально улыбнулся мужчина.
– Ах, да это так, пустяки…
– К сожалению, у меня нет бинта. Возьмите хотя бы носовой платок.
Не став возражать, я обмотала им кулак и взяла свою сумку:
– И все же я никогда больше не захочу полететь на самолете.
– Вам только кажется. Пройдет совсем немного времени, и вы опять купите авиабилет, когда понадобится куда-нибудь ехать. Кстати, мы не успели с вами познакомится. Меня величают Артуром.
– А меня Любой.
– Значит,