перед автомобилем. Савва судорожно нажал на тормоз. Колодки издали жуткий визг, машину занесло в сторону и чуть не закрутило. Савва даже не понял, как ему удалось избежать столкновения с идущими с ним в общем потоке машинами. Каким-то усилием он сумел увернуться от них и остановить Ниссан, не задев при этом прохожего. Тот продолжал свой путь, даже не обернувшись. У мужчины, по всей видимости, была сильная выдержка, чего не скажешь о Савве. Сердце билось быстрыми толчками, руки дрожали. Какого черта тот выскочил перед ним? Пешеходного перехода тут не было, светофора тоже. Он как будто возник из ниоткуда.
Машины сзади продолжали объезжать Савву, некоторые недовольно сигналили – нервные какие! Савва тронулся, набирая скорость.
Надя встретила его у дверей. Халат наполовину застегнут, голова не прибрана. Но взгляд вполне адекватный, немного уставший.
Савва вошел. В квартире пахло ароматическими свечами – новая Надина страсть, он еще в прошлое посещение почувствовал этот запах. Как в индийском магазине: сандал, жасмин, амбра… С порога заметил сидящего на кухне за столом Герасима. Тот не умирал, не валялся в постели с градусником подмышкой, а склонился над тарелкой и что-то медленно жевал.
– Герасим…
Мальчик повернул голову и спокойно сказал:
– Здравствуй, папа. – А потом продолжил жевать.
– Видишь? – Надя с вызовом смотрела Савве в глаза.
– Ничего не понимаю. Я думал, тут «скорая» каждые два часа, реанимация…
Надя схватила Савву за руку и молча потянула в комнату к сыну. Там царил полный порядок. Савва приготовился увидеть все что угодно, но не эту стерильную чистоту.
– Что? – Надин напор начинал выводить его из себя.
– Это не наш сын, разве ты не видишь? – закричала она.
Савва посмотрел на нее внимательным взглядом и вдруг захохотал. Громко и безудержно. Господи, дурища! Он несся за десять километров в противоположную часть города, чтобы услышать такое. Это ее надо спасать, а не сына!
– Вот че ты ржешь? Че ты ржешь, ты, бездушный копатель курганов? Всегда был таким, теперь я тебя ненавижу еще больше! Бездушный!
И столько боли было в ее выкрике, что Савва перестал смеяться. А может быть, и не знал он Надю, никогда толком не пытался ее понять?
– Ты-то сама как, – сказал он мягче. – У тебя все в порядке?
Надя плюхнулась на идеально заправленную кровать, его новый тон подкосил ее. Она растерянно оглянулась по сторонам, на глаза набежали слезы.
– Это не его комната. Ты же знаешь, какой наш Герасим.
– Ты хочешь сказать, что он прибрался сам?
– Да, именно. Позавчера попросил у меня тряпку, пылесос… а потом – денег. Сходил в магазин и купил кучу средств для уборки… – ее нижняя губа вдруг затряслась, слезы полились с новой силой, – и теперь он каждые три часа убирает пыль. И каждый день моет полы. И еще… Туалет, кухню…
Савва растерянно