эта Казань, если бы тебя в ней не было?! Тома, я с трудом выношу женские слезы. Успокойся, пожалуйста. Я рядом. Все хорошо. Ты же знаешь, что я очень стараюсь, чтобы мы виделись чаще. Я делаю для этого все возможное и невозможное. Ты же рассудительная девушка. Ты должна понимать, что я делаю все, что в моих силах.
– Жан, ты меня действительно не понимаешь или ты просто делаешь вид? – Я хотела остановить навалившуюся на меня истерику, но у меня плохо это получалось. – Я больше так не могу. Я умираю без тебя. Я медленно умираю! Наши с тобой разлуки становятся для меня невыносимыми, и я больше не могу сдерживаться. Когда ты уезжаешь, я кричу от душевной боли и кусаю губы до крови. Я не знаю, насколько меня еще хватит, но мне кажется, что я скоро умру. Когда я остаюсь одна, у меня такое ощущение, будто меня ножом режут по сердцу. У меня какое-то помутнение рассудка. Мне постоянно кажется, что я тебя теряю. Это какая-то агония, понимаешь?! Ты знаешь, что такое агония? Даже если ты знаешь, ты все равно меня не поймешь. Как бы ты мне ни клялся в том, что тебе тоже тяжело, в этой ситуации мне еще тяжелее. У тебя есть тыл, семья, а я совершенно одна. У меня никого нет, кроме тебя. У меня даже нет мира, потому что этот мир заслонил ты. Мне хочется выть от того, что мы так поздно встретились и я ничего не могу изменить, хочется биться головой о стену от собственного бессилия.
Жан поднял брови, заметно помрачнел, и я увидела в его лице холод.
– Тома, с того самого первого дня, как мы с тобой познакомились, я не скрывал от тебя, что женат. Я вообще никогда и ничего от тебя не скрывал.
– Я знаю…
– Тома, ты хочешь со мной расстаться? – Я не была готова к такому вопросу, который задал мне Жан, и впала в полнейшее оцепенение.
Я не могла тянуть с ответом и судорожно замотала головой.
– Нет. Наоборот. Я хочу с тобой никогда не расставаться. Я хочу…
– Тогда зачем ты устроила этот неприятный разговор?
– Потому что я больше не могу…
– Не верю. Ты все можешь, потому что ты меня любишь.
Жан сел рядом и по-отечески погладил меня по голове.
– Тебе не идут слезы. Мне всегда нравились твои жизнерадостные глаза. Ведь я влюбился сначала в твои глаза, а потом уже я полюбил тебя.
В тот момент, когда Жан пошел в ванную комнату, я попыталась взять себя в руки и успокоилась. Я вдруг подумала о том, почему же меня так угораздило полюбить. И почему не какого-нибудь свободного казанского мужчину, а именно женатого француза, с которым нет никаких перспектив и нет даже никакого намека на будущее. Остаться с Жаном означало только одно: на всю жизнь остаться любовницей. Хотя… Хотя я всегда немного подозрительно относилась к такому понятию, как брак. Я слишком часто наблюдала за чужими семьями. Я часто смотрела на жен, которые заполучили своих мужей, и пыталась понять, чего больше они хотят от своего брака, любви или победы. Конечно, замужество дает чувство защищенности, но ведь многие люди утверждают, что замужество убивает любовь. Мне вспомнилась родная тетка, которая всегда учила меня тому,