ветра и шорох белоснежного песка под ногами, а трепетная любовь переполняет наши сердца. Несмотря на то что я люблю сильный дождь, мне нравится теплый тропический климат Мальдив. Матвей ласково целует меня в ушко и вместе со мной вос–торгается первозданной природой.
Матвей обнимает меня за плечи, обещает показать подводный мир и уговаривает пролететь над безбрежным океаном на гидроплане. Я с досадой пожимаю плечами и говорю ему о том, что я вряд ли полечу на гидроплане, я просто боюсь летать… Матвей понимает мои страхи и говорит, что мы можем поехать на рыбалку, а затем заказать барбекю из своего улова. Вот эта идея мне намного больше нравится, потому что когда я думаю о полетах, я чувствую необъяснимый, полностью поглощающий меня страх. Вечером мы восстанавливаем свои силы на SPA-процедурах и сеансах массажа. После чего нам не дает скучать бурная клубная жизнь. В тот момент, когда Матвей прижимает меня к себе и покрывает мое тело поцелуями, я просыпаюсь…
Я просыпаюсь и думаю о том, что Матвей вряд ли стал бы целовать мое теперешнее изуродованное тело. Но как же хочется вернуться в тот красивый и добрый сон… Так хочется…
Каждый новый день как две капли воды был похож на вчерашний. Врачи все так же боролись с моими ожогами: удаляли обгоревшие ткани и делали кожную пластику. Это было очень проблематично и требовало титанических усилий от медиков, учитывая дефицит донорских участков кожи. Мой организм уже был порядком ослаблен, а поражения были слишком обширны. Конечно, огромный плюс в том, что меня лечили за границей. Здесь были крупные банки искусственной кожи и крови, высокопрофессиональные хирурги. В нашей стране самоотверженные и талантливые медики, но нет такой материальной базы.
Между операциями со мной теперь ежедневно занимался логопед, которого нашел Аскольд. Русская женщина, вышедшая замуж за иностранца и переехавшая сюда на постоянное место жительства. Это значительно укрепляло мой дух, потому что хоть я толком и не могла разговаривать, но так нуждалась в русской речи… Мне хотелось ее просто слышать…
Логопед учила меня отрабатывать движения губ перед зеркалом, чтобы восстановилась артикуляция.
Спустя несколько месяцев она действительно восстановилась. От артикуляции звуков я перешла к артикуляции слогов, а затем стала произносить и целые слова. Самым сложным для меня почему-то являлось слово «Аскольд». Моя речь звучала еще слишком искусственно. Было заметно, с каким трудом давалось мне каждое слово. Моя речь была медленной и постоянно прерывалась паузами, служащими для поиска новых слов. Особенно худо было с окончаниями. Но для меня все это было огромной победой, ведь совсем недавно я могла только мычать и с огромным трудом произносила «да» и «нет». Логопед сказала, что для того, чтобы я начала говорить быстрее и свободнее, потребуется еще время.
После очередной операции я наконец-то смогла более спокойно относиться к своему отражению в зеркале. Рубцы перестали быть такими заметными, некоторые исчезли совсем. А еще у меня