смерть моя не за горами
И горизонта линия близка.
Все дни мои она со мной.
Нет. С нами.
И финиша ей не достичь никак.
Ничего нового
Нового не сыщешь в этих строчках.
Мне ничем тебя не удивить.
Я давно люблю тебя, и точка.
И как серый хищник-одиночка,
От лихого счастья буду выть.
Но не буду у любви пощады
Вымолять под мутною луной.
Все пройду, от рая и до ада,
Все приму и все пойму, как надо.
Если ты останешься со мной.
Опережение
Под высоким косогором,
В берегах из краснотала,
Шелестя нестройным хором,
Чудо-речка пробегала.
Желтым кубиком сияет
Домик, словно отутюжен.
Свято место занимает
средь берез в тени из кружев.
В доме веет дух сосновый,
Стены хвоей напились.
Век отсчитывая новый,
Время тянет гирьку вниз.
Что же разум хвори копит?
Отчего неймется мне?
Нету чириев на попе,
Тараканов тоже нет.
Тихо в доме. Греет печка.
Тонко тренькает сверчок.
Ты обнимешь мои плечи:
«Успокойся, дурачок.
Я с тобой навеки рядом,
Без луны и при луне.
Под дождем, под снегом, градом,
Только вспомни обо мне.
Только словом иль намеком
позови, и я приду.
Не оставлю одиноким
ни в сознанье, ни в бреду.
Обогрею в холод лютый,
Охлажу в палящий зной.
Ни на час, ни на минуту
не расстанусь я с тобой.
Нет таких богатств на свете,
Чтоб с тобой сравниться им.
Ты как солнце, ты как ветер.
Ты один. И ты любим!»
Прокричал петух-будильник.
Я проснулся. Где я? Что?
На столе лежит мобильник.
На гвозде висит пальто.
Унеслись ночные грезы.
Домик с печкой унеслись.
Косогор, река, березы,
Гирька, что стремится вниз.
Но и в яви я запомнил
то, что мне забыть нельзя.
Запах, голос, взгляд твой томный.
И внезапно понял я:
В светлом домике под крышей
ждет земная благодать.
Те слова, что я услышал,
Должен первым был сказать.
«Здравствуй, утро весеннее, дивное!..»
Здравствуй, утро весеннее, дивное!
Не возьмем огорченья из прошлого.
Оставайся со мною, любимая,
Оставаясь моею хорошею.
Прощальное письмо
Перечитал я много сказок.
Нет в этом никакой беды.
Судьбой бывал не раз наказан,
Сухим вернулся из воды.
Мужскую дружбу знал. И женщин
Не раз собою увлекал.
Зверей как братьев наших меньших
Когда трепал,