не знал, что ответить, он свою даму целовал – тоже хорошо работает.
– Расскажи о себе, – попросила Валентина. – Ты так мало говоришь о себе!
– Что обо мне рассказывать? Я бедный студент. У меня ни на что не хватает денег. Я даже не могу купить вина, чтобы поздравить тебя с праздником.
Они уже подошли к нужному подъезду и поцеловались возле него, как школьники. «Ну, пригласи же домой!» – нетерпеливо думал Солохин. Женщина отреагировала почти так, как было запланировано. Она сказала:
– Ах, Саша, ничего не надо. Приходи, пожалуйста, так. Мне будет очень приятно…
«Уж я постараюсь!» – подумал Солохин.
Валентина добавила:
– Нелька, моя дочь, вчера уехала с танцевальным коллективом на фестиваль в Крым, и ее до конца недели не будет.
«Одна дома!» – обрадовался Сашка.
Он был готов прямо сейчас переехать к ней с вещами, но Валентина не торопилась.
– Приходи в субботу вечером. Мы сможем спокойно посидеть вдвоем. Я буду тебя ждать.
Задержка Сашке не понравилась, но спорить он не стал, чтоб не спугнуть свою дичь.
– Я приду… Обязательно приду.
– Да, Саша, да.
– Валя, эти два дня я буду думать только о тебе!
Гаврюшина отозвалась: «Я тоже», освободилась из объятий и, окрыленная, вошла в дом.
Сашка посмотрел ей вслед и подумал, что не такая уж она старая. Вернее, для него точно старая, но очень даже могла бы найти мужчину своих лет. Прошло несколько минут, Сашка пошел в сторону своей временной квартиры и подумал не о Валентине конкретно, а так, вообще: «Ох уж эти брошенные, нелюбимые женщины. Летите, как бабочки на огонек, и сами рады обмануться, когда обман обещает надежду. Но новые отношения, которые я могу вам предложить, – это только иллюзия любви, это не любовь». Александр встряхнулся, освобождаясь от ненужной сентиментальности: «Пусть иллюзия, но и она подарит им немного радости. Работа у меня такая. Брошенные женщины – самый благоприятный и податливый материал для человека моей профессии».
Валентина. Предвкушение любви
Два дня Валентина летала на крыльях. Она даже решилась сделать себе наращивание ресниц, о котором давно мечтала, и, конечно, сходила в парикмахерскую, сделала модную стрижку и покрасила волосы. Она вытащила из шкафа полтора месяца назад купленное и ни разу не надетое платье. Валентина смотрела в зеркало и нравилась сама себе: она правда помолодела, но омолодили ее не прическа и не ресницы, а блеск в глазах и постоянная готовность улыбнуться.
Гаврюшина попросила Лену, свою помощницу по хозяйству, сделать генеральную уборку и накупила морских деликатесов.
Дочка позвонила в пятницу по видеосвязи.
– Мама, ты ресницы нарастила? – воскликнула она сразу после приветов.
Вместо ответа Валентина похлопала глазами, красуясь.
– Ну как?
– Классно! А мне не разрешаешь! Я тоже такие хочу!
– Восемнадцать исполнится, и делай что хочешь.
– И