и отпрянула.
– Зачем вы тычете товаром мне в лицо? – возмутилась она.
– Что, запашок‑то не по вкусу пришелся? – съязвила старуха. – Что ж ты нос воротишь?
– Я могу вам чем‑то помочь? – К кассе подошла администратор.
– Купите у меня вашу курочку? – Серафима Андреевна протянула упаковку подошедшей женщине.
Видя ее боевой настрой, администратор обратилась к кассиру:
– Верни деньги.
– Разве дело в деньгах! – вспылила старуха. – Дело в том, что вы людям эту дрянь подсовываете! – Она с чувством кинула упаковку с протухшей курицей на кассовый стол.
– Так вам нужны или не нужны деньги? – Администратор знала, что скандал в интересах магазина стоит как можно скорее замять. К тому же старуху надо было сбить с боевого настроя, переведя разговор в другое русло.
– Деньги вы мне в любом случае вернете, а кто нервы мне вернет? Что я вам, девочка, что ли, чтобы туда‑сюда бегать?
Администратор на вопрос старухи не ответила, а только подала знак кассиру вернуть возмущенной покупательнице деньги. Та быстро убрала со стола испорченный товар и отсчитала нужную сумму.
– Полагаю, дело стоит считать решенным? – Не дожидаясь ответа, администратор ушла.
Серафима Андреевна чувствовала себя с ног до головы оплеванной: мало того, что продали некачественный товар, заставили ее бегать, так еще и не извинились. Старуха взяла деньги и с укором посмотрела на кассира, но ничего не сказала, только осуждающе покачала головой. Выходя, она зацепилась ногой за лежавший у порога резиновый коврик и упала.
Женщина, которая стояла в очереди за Серафимой Андреевной, охнула и, выронив сумку, поспешила старухе на помощь. Девушка‑кассир тоже дернулась, но увидев, что посетительнице помогают, осталась сидеть на рабочем месте. Администратор, которая почти дошла до подсобного помещения, обернулась, хмыкнула и, подумав про себя: «Так этой карге и нужно! Не будет в следующий раз на людей кидаться», – поспешила проверить работу кладовщицы.
Сидеть в промозглом темном подземном переходе Зое Макаровне было скучно, но что поделаешь, внуку скоро в университет поступать, да и ремонт в кухне доделать надо. Смирившись с неизбежным, она поставила коробку, удобно уселась на нее, привычным жестом кинула перед собой старую шапку, накрыла больные колени старым рваным пледом и в ожидании подаяния замерла.
Так как было еще раннее утро, народа в переходе не наблюдалось. Зоя Макаровна зевнула и, в такт напеваемой про себя песенке, стала отбивать ритм ногой. К старухе подлетел голубь.
– Кшу, кшу, – отогнала она его.
Тут звучащий в голове мотив вырвался наружу, и просительница затянула:
– Ой, мороз, мороз, не морозь меня, не морозь меня, моего коня…
В пустом подземелье голос Зои Макаровны звучал гулко. Старушке это понравилось. Она затянула следующую песню, а потом еще одну.
– Может, – здраво решила Зоя Макаровна, – пение сделать моим фирменным знаком?