взлетела по лестницам на десятый этаж, а в ушах разливалось «Марииииш». И с тех пор она полюбила собственное имя.
Первая любовь скоро прошла. Но в период подросткового возраста, когда все подруги из кожи вон лезли, чтоб выделиться, и через одну придумывали себе псевдонимы (которые мальчишки упорно называли кличками), в руках у Марины неожиданно оказался счастливый билет – ее имя. Единственное на всю улицу!
Потом подружка нашла у мамы какой-то женский роман, белую глянцевую маленькую книжку. На обложке, в круглой рамке, смуглый мускулистый красавец страстно обнимал не уступающую ему в красоте белокурую барышню. Девчонки садились кружком на заднем дворе школы и читали в полголоса эту историю любви. Хихикая и пряча за волосы красные щеки при описании романтических сцен. Самые отчаянные – прочитывали их внимательно, несколько раз, запоминая, как параграф в учебнике. Но самым прекрасным было то, что главную героиню звали Марина, она нравилась абсолютно всем героям мужского пола в самом романе, а также читательницам-подросткам, и вдобавок переживала такую яркую историю любви.
Девочки завидовали Марине, что ее зовут именно так. Вздыхали, мечтая. И верили, что имя – гарант того, что в жизни, по крайней мере, одной из них уж точно будет какая-то необычная, яркая история со счастливым концом.
И вот она здесь. В приложении для знакомств.
Не успела разместить анкету, как в разделе сообщений началось движение. Письма от жаждущих общения/любви/ласки / приятного досуга / совместных путешествий и так далее посыпались как из рога изобилия.
Марина и не рассчитывала на такой успех! Это было даже лестно. Не рассчитывала она и на многие инициативы. Например, поехать на выходные тремя парами отдыхать. Причем пары формировались здесь же, в приложении, и сразу оговаривалось – мы люди свободные, не зашоренные лишними рамками, потому отдаем себе отчет в том, что деление на пары очень условно, как оно в итоге получится – видно будет на месте, в этом-то и интерес!
Ээээ, нет. К такому Марина еще не была готова. Странно, почему эти люди обратились к ней? Неужели ее фотография дает почву для таких вот предложений?
Еще было много странных мужчин, чернооких, смуглых брюнетов, пишущих арабской вязью или кириллицей на каком-то языке, отдаленно напоминающем русский.
Случались и претензии на оригинальность:
«Привет! Я купил годовой запас шоколадок! С тобой поделиться?»
«Если мы соревнуемся в том, кто дольше сможет не писать сообщение, то я только что проиграл».
Потом подтянулись интеллектуалы…
«Ты то, что ты читаешь. Какую литературу предпочитаете?»
«У меня богатая коллекция артхауса».
«Если бы ты была героем фильма, то кем?» («Я была бы героиней», – мысленно не удержалась Марина, но вступать в диалог не стала.)
…и романтики:
«Ты так часто мне снилась. Наконец я встретил тебя наяву!»
«Мне кажется, мы очень схожи… И наши судьбы так похожи…»
«Твой