поэтому надо спешить – брать пока не умер от страха. Иди сюда, маленький – поволокла на покрывала. Подавила огромной жопой, упав на него сверху всем неимоверным существом, прижав так, что дышать, сопротивляться, понимать что-либо предмет желания не мог. Чуня железными пролетарскими руками тащила с него рубаху, штаны, в своих поисках. Быстрее, надо быстрее целовать, а то опомнится! Мальчик выказал признаки жизни. Жить захотел, но не здесь, в полумраке, а где угодно, но не под нею – Чуней. Сначала мычал тихо, думая, что шутка тут такая. Затем, прикинув шансы на выживание, стал упираться, как в последний раз. Но это все ерунда, он понимает сам…
В коридоре громкий голос другого парня.
– Мальчик! Ты где!? Мы тебя уже потеряли.
– Вася! В-а-с-я! – из последних сил жертва рванулась, выпала из-под Чуни, добежав в три прыжка до спасительного ключа, опрометчиво забытого в замке, крутнула его два раза. Раз!.. Успеть бы, два!.. Ура! Ребята!..
Чуня снова, как и раньше, никого не ожидает. Сегодня, равно как вчера, и завтра тоже. Почему ее так зовут и как она тут завелась – никто не знает.
Тургенев
Дверь в магазин открыта и подперта кирпичом – весна. Торговля так себе. Первый сиротливый скворец, опасаясь самого себя, тихонько подсвистывает на березе. В коричневом пропесоченном льду перед входом вытаяла лужа, грязь из нее редкие покупатели утра выходного дня тащат на сапогах внутрь. На те деньги, что после вас полы мыть – товара не купили! Вроде воскресенье, детей перестали любить, что ли? Зоя Степановна торгует игрушками и всякой домашней всячиной.
– Здравствуй, Лена!
В поселке почти все знают практически всех остальных. А как же? Зоя Степановна директор и собственник – осколок бывшей империи поселкового торга. Личность яркая и известная, восседает сегодня за кассовым аппаратом.
– Да-да, Лена, по выходным директор торгует сама! Все спят, а я работаю, – она любит общаться с покупателями.
– Как Андрюшка?
– Уже второй класс заканчивает!
– Второй?! Надо же, время-то летит! Тогда купи ему машинку, вот эту, инерционную, хорошо ведь учится?
– Учится хорошо, но мало играет. Некогда.
– Сама покатаешь, раз ему не надо… Машинки у мальчика просто должны быть, – разговор теряет финансовую составляющую.
Лена, воспитанная поселковыми родителями по поселковым понятиям, делает вид, что еще совершенно не собирается уходить, полки с товарами интересуют ее, а китайские игрушки – самые игрушечные в мире. Медленно переставляя ноги, ища пути отхода к дверям, заметила:
– Зоя Степановна, а дядя Коля на рыбалке снова? Уж и лед, наверное, ушел давно – куда-то все равно каждое утро ползут со своими ящиками…
– Конечно, на рыбалке. Где ж ему быть? – Зоя Степановна сделалась серьезной. В дверь по полу откуда-то из-за горизонта вполз тяжкий тревожный гудок. Серия гудков. Раз-два-три – и еще! – Так, Леночка, торговля закрыта!
Зоя Степановна быстро выпроводила Лену, взяла немного