епископу, что обладает огромными богатствами и родственными связами на самом верху. Гость повернулся к девушке и незаметно подмигнул ей. Сейчас перед ней вновь стоял тот неописуемый, привлекательный джентльмен с красивой улыбкой, в одежде, что его украшала, и самое главное ‒ с неотступной решительностью, уверенностью в себе и завораживающей всех вокруг подачей себя. Эмилия была поражена и изумлена. Господа угостились рюмочкой рома, служанка откланялась и вроде как стала уходить, однако слушала. Состроив печальное выражение лица, осерчавший барон, он же маркиз и тому подобное, вдруг произнес:
‒ Аббатство Лэйк, можно сказать, ваше детище, епископ. Все, что там происходит, зависит от вас и ордена… И конечно, мне очень досадно рассказывать, для меня это в целом мелочи, но вот мой кузен ‒ тоже барон отказался переводить средства в аббатство, ибо обнаружил исчезновение своих денег, которые должны были пойти на помощь сиротам, а не в карман служительнице Богу…
Епископ опешил, выпучив глаза. Такое услышали и другие потенциальные или уже существующие покровители аббатства и приюта.
‒ Ваш кузен уличил аббатису в обмане? ‒ уточнил огорошенный епископ.
Барон тяжело вздохнул и разом закивал.
‒ И уже не только он… Мои люди тоже узнали, что аббатиса обналичивает чеки и прячет деньги в подвале. Когда однажды мой помощник вошел в ее кабинет, то уловил, как она прятала под столом мешок, в котором звенели монеты. Это меня просто убило. Моя семья верующая, я и сам праведный христианин, потому столь вопиющее безобразие ранило сильнее ножа… ‒ едва не плакал гость, строя из себя крайне разочарованного и огорчённого прихожанина и мецената. ‒ Простите, Достопочтенный епископ, но я не мог вам не сообщить о том, что режет меня самого по живому… ‒ добавил для яркости. Его убедительная речь струилась, словно река.
Загудели потрясенные узнанным остальные господа в общем кругу. Епископу даже начало казаться, что они бросают косые взгляды на него и осуждают. Подобного нельзя было допустить, репутация члена Палаты лордов неожиданно оказалась под ударом из-за какой-то аббатисы.
‒ Епископ, таким людям не место в аббатстве, аббатису нужно наказать по всей строгости, дабы неповадно было, дабы другие мысли не подали совершать столь тяжкие грехи, ‒ вдруг высказался один сэр.
Остальные согласились. Резво кивал и убитый горем то ли барон, то ли маркиз или все-таки просто Кристофер из леса. Расплескав весь ром из рюмки в жестикуляции, епископ непременно поддержал присутствующих и пообещал в срочном порядке навести порядок в аббатстве.
Эмилия не могла долго находиться рядом, ей пришлось отойти. У стола находилась Сеси и, всучив беспардонно тарелку идущей служанке, велела ей положить закуску.
‒ Хочу вот эти сопли… ‒ выдала леди.
Эмилия бегала взором по блюдам и не могла понять, о чем сказанула юная особа. Ей пришлось переспросить. Сеси закатила глаза, кинула на служанку уничижительный взгляд и прямолинейно тыкнула пальцем в блюдо.
‒ Устрицы в лимонном соку. Ну