в городскую черту города Москвы;
– топонимы должны отражать наиболее существенные индивидуальные характеристики улицы как объекта наименования. При этом новое название не должно повторяться на карте города;
– название улицы должно органически включаться в существующую городскую топонимическую систему. При наименовании новых улиц не допускается образование топонимов, нарушающих исторически сложившуюся топонимическую систему города Москвы;
– название улицы должно быть мотивированным и заключать в себе необходимый объем топонимической и пространственно-ориентированной информации;
– присвоение улицам имен, фамилий известных жителей города Москвы, граждан России и зарубежных стран может производиться только новым улицам и по истечении не менее десяти лет со дня смерти указанных лиц.
Возвращенные названия
Аминьевское шоссе
Название XV – XVI веков, дано по селу.
Шоссе названо по селу Аминьево, вошедшему в черту города в 1960 году. Впервые село Аминьево упоминается в документах 1570 года – в духовной грамоте, то есть завещании Ивана Грозного, в котором он отказывает это село старшему сыну – царевичу Ивану. Сам факт включения села в завещание говорит о его значительной величине и о том, что оно существует уже достаточно долго, так как села тогда росли медленно.
Свое название Аминьево получило по прозвищу его владельца XIV— XV вв. – боярина, служившего московскому князю Семену Гордому – сыну Ивана Калиты. Об этом боярине известно немногое: всего одна запись в летописи, но показывающая его в весьма важных и сложных обстоятельствах.
В 1348 году литовский князь Ольгерд послал своего младшего брата Корьяда в Орду к хану Чанибеку с наветами на московского князя и просил военной помощи для похода на Москву. Князь Семен Гордый, как сообщает летопись, «погадав со своею братиею и с бояры и посла в Орду Федора Глебовича, да Аминя, да Федора Шубачева ко царю (хану) жаловатися на Ольгерда». Для успешного исполнения такого посольства нужны были люди умные и решительные, такими и оказались послы Семена: в результате хан не только отказал литовцам в войске, но и «выдал головой» Корьяда со всей его дружиной московскому князю. Аминь с товарищами привезли литовцев в Москву. А Ольгерд, повествует летопись о финале его коварного замысла, «прислал послы ко Князю Великому за своего брата и за его дружину со многими дары, просяще мира и живота всей братии и многое серебро отложил».
Не вызывает никакого сомнения, что Аминь не имя, а прозвище. Объяснение же, почему в летописи он назван не настоящим своим именем, а прозвищем, может быть одно: значит, оно было так удачно, что выразило самую сущность человека. «Москва всегда славилась прозвищами и кличками своими», – замечал П.А. Вяземский.
Сейчас само слово «прозвище» имеет некоторый отрицательный оттенок, но в Древней Руси оно стояло в одном ряду с именем и в некоторых случаях играло роль почетного титула: Невский, Донской,