гость небрежно начертил в воздухе древнюю руну, и в покоях сделался такой порядок, которого, наверное, не было тут со времен первой королевы.
– Теперь можно и за солому взяться. Итак, малышка Айлин, ты решила, чем расплатишься за мою помощь?
Дева задумалась на мгновение, а после решительно шагнула вперед.
– Вот, возьмите мою застежку от пледа! Это матушкин подарок.
Айлин отцепила золотую фибулу и протянула ее колдуну. Тот взял подарок, и девушке показалось, что тьма под капюшоном улыбнулась.
– Хорошо, – Темный лэрд прохромал к мешку с соломой. – Садись за прялку. Я буду делать золотую кудель, а ты прясть из нее нить. Советую не тянуть тонко, рассвет не за горами.
Он взял пучок соломы и смял его. На пол посыпалась труха. Когда же колдун разжал пальцы, на его ладони солнечным блеском засияла золотая кудель.
– Что же ты ждешь? Бери! – каркнул лэрд Айлин, и та принялась за работу.
Весь остаток ночи крутилось колесо, тянулась золотая пряжа. С первыми робкими лучами солнца веретено на старой прялке застыло, туго увитое драгоценной нитью, а пыльный мешок соломы опустел.
– Прощай, – ответил ночной гость и растворился, как предрассветный туман.
– Спасибо! – прошептала Айлин в пустоту.
«Назови мое имя!» – прошелестел в ответ ветер, прячась в девичьих волосах. Айлин прикрыла глаза, наслаждаясь нежной лаской, купаясь в холодных лучах далекого зимнего солнца. Улыбнулась, позволяя ветру коснуться щеки… и вздрогнула от громкого стука в дверь.
Глава 3. Самхейн
Молодой король Гарольд, ослепляя взоры блеском камней на дорогих одеждах, в сопровождении матери и малой свиты вошел в покои, скользнул взглядом по скромному убранству и замер, заметив веретено, полное золотой пряжи. Глаза его алчно блеснули.
– Покажи нам, как ты выполнила задание, – велел он, облизнув пересохшие губы.
Айлин сняла веретено с прялки и преподнесла его повелителю. Ухоженные пальцы короля мелко подрагивали от возбуждения.
– И это все? – фыркнула королева. – Мы дали тебе целый мешок соломы и ночь в распоряжение, а ты спряла лишь одно веретено? Чем ты занималась все это время? И почему стража у твоих дверей спала?
Девушка сжалась на мгновение, затрепетала перепелкой, а после вспомнила все чудеса, что приключились с ней ночью, выпрямилась и с достоинством произнесла:
– Мадам, солома, что я получила, оказалась ужасной, у батюшки моего и то лучше. Виновна ли я, что она вся в труху обмялась? Более того, его величество ничего не сказал мне о количестве пряжи. А уж за стражу королевскую я и подавно не отвечаю.
– Как ты смеешь дерзить мне, безродная!
– Матушка! – Король гневно сверкнул глазами. – Вы забываетесь. Я обещал сделать эту деву своей женой, если к утру золотая пряжа будет готова. Или мое слово для вас что эхо в горах?
Гинерва сжала губы, и из ярко-алых они стали молочно-белыми. Рука ее легла на грудь – туда, где обычно у людей бьется сердце.
– Тебя что, сиды