говоришь с магией?
Я похлопала ладонью по рукояти на бедре:
– Магия – для терпеливых. Для безрассудных – сталь.
Я ушла от ответа. Отвечать не хотелось, вышло бы слишком сложно. И особенно не хотелось, потому что он так смотрел, будто видел меня насквозь.
Я уставилась в землю, проследила глазами отпечатки его ног:
– Покажи мне свои приемы.
Он замешкался. Я молча, с вызовом смотрела на него, и он повиновался. Я удивилась, поняв, что он не чужд воинскому искусству: движения были изящны и отточенны. Такие наверняка хорошо служили в мраморном учебном зале, где меч – не столько оружие, сколько партнер в танце.
Мило и бесполезно.
Закончив, он обернулся ко мне:
– Вот все, что я умею. Но против них это не поможет.
Убедился ли он в том на опыте? Пытался дать отпор и проиграл? Я вспомнила его раны – тяжелее, чем у других. Такие получают не при бегстве.
– Повтори, – попросила я, и он опять послушался.
Но в этот раз на третьем его шаге я проскользнула вперед, подняла клинок, встретила его удар и вынудила уклоняться. Он споткнулся, открылся, и я воспользовалась заминкой, чтобы провести выпад под его изящной шпагой. Но Кадуан сразу опомнился. От следующего удара пришлось уклоняться мне, еще один я отбила, потом наши клинки сомкнулись на уровне лиц.
– В одиночку ничему не научишься, – сказала я. – Отрабатывать надо не изящество, а действенность ударов.
Он всмотрелся в мое лицо. Мне с трудом удалось выдержать его взгляд. Матира, я стеснялась его! Да еще и разволновалась почему-то.
– Жаль, что в Доме Камня я не научился ничему полезному, – заметил он. – Могло бы сложиться по-другому. И может быть…
Взгляд, такой острый, что резал на части, вдруг уплыл вдаль, и меня пронзила жалость.
– Бесполезно грезить несуществующим. – Я не сразу поняла, что повторяю слова отца. – Бесполезно, если только не претворять такие грезы в действие.
Он заморгал. А когда вновь поднял на меня глаза, в них было что-то незнакомое и на удивление приятное. Так на меня никто никогда не смотрел.
– Почему ты не тиирна? – тихо спросил он.
Натянутая нить лопнула. Я шагнула от него, вбросила клинки в ножны.
– Потому что тиирна – моя сестра.
– Я знаю порядок наследования в Доме Обсидиана. Власть переходит от матери к старшей дочери.
– Моя мать нездорова.
– Тогда почему…
Хватит с меня! Я молниеносно развернулась. Один вздох, и он без оружия, а его рапира в моей руке. Я швырнула его на палую листву, приставила к горлу его же клинок. Между нами повис в воздухе двойной захлебывающийся вздох.
– Тебе еще многому надо научиться, – сказала я.
Он, прищурившись, смотрел на меня. Сразу видно – распознал попытку уйти от ответа.
И уголки его губ приподнялись в улыбке.
– Не спорю.
– Я тебе помогу. Если хочешь.
Улыбка коснулась и глаз, согрела их. Какие глаза!
– Для меня было бы честью учиться у тебя, Эф.
Как странно он выговаривал