он кишит змеями? Обычно они лезут только в заброшенные дома.
– Не могу знай.
– Не могу знать! А что ты вообще знаешь? Сдается мне, ты много чего знаешь, да только притворяешься дурачком.
– Да я ведь не сам сажай туда змей.
– Тут я тебе, конечно, поверю. И чтобы с тобой ночью не случилось чего нехорошего, подпалю-ка я сейчас твою хибару, уж больно опасные там соседи.
Старый негр задрожал от ужаса. Если хижина сгорит, его гость тоже погибнет. И он с подлинной мукой в голосе стал умолять надсмотрщиков о пощаде. Он всего лишь бедный человек, старый и больной. Он никогда никому не делал ничего плохого, хижина – его единственное богатство. Где ему жить, если она сгорит? Его немощные руки не смогут построить новое жилье.
– Он прав, если рассудить, – сказал тот, что попытался войти в хижину. Он был счастлив, что легко отделался, и желал лишь одного: убраться отсюда поскорее. – Готов биться об заклад, что наш беглец не станет делить свою постель с такими товарищами. Индеец провел нас, тут одно из двух: Робен либо очень далеко отсюда, либо уже подох где-нибудь.
– Клянусь, ты прав. Мы в любом случае сделали все, что могли.
– Если ты не против, не станем тут задерживаться.
– Само собой. Пусть черномазый сам разбирается со своими жильцами, нам уже пора.
– Да, кстати, а где наш индеец?
– Индеец надул нас, как первогодков, и давно смылся.
– Ну попадись он мне только, я с него шкуру спущу, будь уверен…
И надзиратели, вполне философски восприняв свою неудачу, отправились восвояси.
Старый Казимир, глядя им вслед, заходился поистине дьявольским хохотом:
– Ох-ах!.. Змея ай-ай… змея граж… боисиненга… Эта змейки – моя друзья, да.
Он вернулся в хижину и тихо засвистел. Травяное ложе едва заметно зашевелилось, затем все затихло.
О том, что здесь только что были змеи, говорил лишь характерный для них сильный запах мускуса.
– Компе, – весело сказал старик. – Вы там как?
Из вороха листьев и трав показалось бледное лицо беглеца. Робен с трудом выбрался из укрытия, где он только что провел мучительные и тревожные четверть часа.
– Они все же ушли?
– Да, компе, уходить… Очень злые и бояться, шибко бояться!
– Но как ты сумел обратить их в бегство? Я слышал, как они орали от ужаса… Да еще этот мускусный запах.
И прокаженный рассказал своему гостю о том, что он умеет заклинать змей. Он знает, как заставить их явиться на его зов, он может не только безнаказанно их трогать, но и не боится их укусов, в том случае, если опасный гость случайно заденет его ядовитым зубом. Ему не страшна не только боисиненга, или каскавелла, но и куда более опасный граж и даже смертоносная ай-ай, названная так потому, что укушенный ею только и успевает, что испустить этот крик, перед тем как умрет.
Что касается иммунитета Казимира, он объяснялся тем, что его