что мне, может быть, придется убираться отсюда как можно скорее. Ты говорила, что, если я уеду, ты поедешь со мной.
– О Джек, для тебя это единственный шанс спастись.
– Этти, в некоторых вещах я честный человек. Ни за какие сокровища мира я бы не тронул и волоска на твоей прекрасной головке и не посмел бы даже прикоснуться к тому золотому трону на небесах, на котором я тебя всегда представляю. Ты доверишься мне?
Не говоря ни слова, она вложила свою ладонь в его.
– Тогда послушай, что я скажу, и выполни все в точности, потому что для нас действительно нет другого выхода. Эту долину ждут большие перемены. Я чувствую это. Многих может коснуться беда, и я, скорее всего, буду одним из них. Если мне придется отсюда уезжать, ты должна уехать со мной. Когда бы это ни случилось, хоть днем, хоть ночью.
– Я поеду за тобой, Джек!
– Нет, нет, ты должна поехать вместе со мной. Я ведь не оставлю тебя здесь, если сам уже никогда не смогу вернуться в эту долину, и мне, может быть, придется всю жизнь скрываться от полиции и даже лишиться возможности написать тебе. Мы должны уехать отсюда вместе. Там, где я раньше жил, я знаю одну добрую женщину, ты сможешь остаться у нее, пока мы не поженимся. Ну что, поедешь со мной?
– Да, Джек, поеду.
– Благослови тебя Господь! Гореть мне в аду вечным пламенем, если ты когда-нибудь пожалеешь, что доверилась мне. Теперь запомни, Этти, как только ты получишь от меня знак, ты должна будешь бросить все, сразу же пойти на вокзал в зал ожидания и ждать там, пока я не приду за тобой.
– Джек, я сделаю это, обещаю!
Почувствовав некоторое облегчение от того, что подготовка к спасению началась, Макмердо направился в Дом Союза. Заседание уже началось, поэтому попасть внутрь ему удалось только пройдя сложную систему обмена паролями и условными знаками сначала на внешнем, потом на внутреннем посту охраны. При его появлении зал радостно зашумел. Большое, вытянутое в длину помещение было забито людьми. Сквозь густой табачный дым в дальнем конце он рассмотрел спутанную черную гриву владыки, жестокое и надменное лицо Болдуина, секретаря Харрауэя, длинной морщинистой шеей и крючковатым носом напоминающего грифа, и еще с десяток людей из руководства ложи. Он обрадовался, что важную новость можно будет сообщить всем сразу.
– О, рады видеть тебя, брат! – воскликнул председатель. – Мы тут обсуждаем дело, достойное мудрейшего Соломона.
– Это Лэндер и Эган, – пояснил ему сосед, когда он занял свое место. – Они оба претендуют на деньги, которые ложа обещала выплатить тому, кто убьет старика Крэбба из Стайлстауна. Теперь вот не можем решить, кто выстрелил первым.
Макмердо встал и поднял руку. Выражение его лица привлекло к себе общее внимание, зал настороженно притих.
– Великий владыка, – серьезным голосом произнес он. – Прошу предоставить мне слово по неотлагательному делу.
– У брата Макмердо неотлагательное дело, – объявил Макгинти. – Согласно уставу ложи он имеет право выступить вне очереди. Итак, брат, мы слушаем