это было похоже на бред, но очень помогало бороться со сковывающим страхом, который следовал за мной по пятам.
Я вылетела на улицу, а потом побежала, куда глаза глядят.
Лес вокруг шумел, словно от негодования.
– Далеко не уйдешь, ягода! – послышался хрипловатый смех, а с крыши слетела шумная стая крикливых ворон. – Значит, поиграть решила! Ничего… Поиграем…
Глава 9
Я мчалась, не разбирая дороги.
Сейчас я была бы рада оказаться подальше от этого места!
Лес выглядел зловеще. Он шумел над головой, гоняя стаи птиц. Я пыталась взять себя в руки, перелезая через трухлявые коряги.
Я слышала свое сбивчивое дыхание, чувствовала, как гулко бьется сердце в груди.
– Думай о хорошем, – шептала я себе, тревожно оглядываясь. – Вон, птички поют!
И правда, среди деревьев слышались одиночные переливы птичьих трелей.
– Все хорошо, – вдохнула я сыроватый, пахнущий прелым деревом, хвойный воздух. А потом я медленно выдохнула.
Я пыталась понять, как я здесь очутилась? Последнее, что я помню, так это бабку, которая что-то шептала над моей заколкой.
Все началось с череды неудач.
Словно гром среди ясного неба! Неприятности внезапно набросились на мою биографию, словно стая голодных волков.
Грядущее повышение на работе обернулось банкротством фирмы. Директор развел руками, вздохнул и благословил нас на поиск новых вакансий. Телефон оборвали коллекторы, намекая, что долг платежом красен. Случайно выяснилось, что еда в холодильнике, по мановению волшебной палочки не появляется. Чем мой мужчина был категорически недоволен.
Мой ненаглядный забыл дома телефон. Он так и лежал бы под диванной подушкой, если бы не пискнул сообщением.
Пришло сообщение от Михалыча Директора. “Зай! Привет!”.
Я удивилась. Может, Михалыч Директор всех сотрудников называл зайками. Нас на работе называли ласково “дебилами”. И меня обуяла зависть к чужому директору.
Следом прилетела еще одна: “Любимый на улице холадна! Надень куртку!”.
Зависть к заботливому директору росла с каждым новым сообщением
“Котенок, ты почиму не отвечаешь? Ты сигодня приедишь?”.
Хуже безграмотного директора может быть только безграмотный директор, который называет тебя “любимым и котенком”. Особенно, если ты – мужчина.
“Прости, у меня только что начались мурсики…”, – прочитала я. Мурсики Михалыча заставили меня присесть на диван.
Из скромной переписки под видом трудолюбивого сотрудника я узнала, что Михалыч думал, что это – беременность. Он был в этом почти уверен. . А потом раздался звонок. Михалыч Директор разговаривал женским голоском, а я вздохнула с облегчением. Это было не самое худшее. Хуже, если бы голос был мужской.
Зато я точно знала, что готовить на ужин. На ужин у нас был приправленный отборной руганью изысканный скандал. Солянка из всех нецензурных выражений, которые я знала. А на десерт месть, которая подавалась холодной.
Почти