захотелось врезать по жирной роже, но я сдержался. Эта таверна мне еще нужна.
– Если вы привыкли подавать в вашей таверне объедки, я, пожалуй, найду другую. А если нет, то мне, пожалуйста, кружку эля, табака и жареную свинину.– Мой холодный и бесстрастный голос положительно подействовал на толстяка. Он быстро скрылся в дверях кухни.
Оглядевшись, я выбрал себе излюбленное место наблюдателя, и устало облокотился о стену. Настроение у меня паршивое. На душе будто кошки скребут. А все чертова Британи. Но зачем мне понадобилось ее встречать в замке кнеса?! Я не мог признаться, что люблю ее, хотя прошлой ночью такая мысль мелькала у меня в голове. Но признаться в этом – значит, идти точить клинок и убивать девушку. Один закон уже в подвешенном состоянии. «Проклятого нельзя любить». И вообще, сколько этих чертовых предписаний? «Тринадцать разделов, по надцать законов в каждом», – вспомнился голос наставника. Мне стало не по себе. Быть может, Онаку уже все известно, но он снисходительно относится к своему молодому ученику? Нет. Онак строго соблюдает все законы. Сколько же я из-за них потерял? Мать, младшую сестренку, жену друга и многих своих родственников, друзей. Все! Я потерял все. В шестнадцать, убив друга, я с этим смирился, но когда, любившая меня, как сына, его беременная жена умерла по причине предписаний, я чуть не сошел с ума. А потом сестренка, когда мне семнадцать было, и мама через пару месяцев. Я потерял всех, в том числе и возлюбленную девушку. С тех пор я стал хладнокровным, черствым убийцей. Я плюю на чувства людей, не воспринимая их, как равных. Лишь один представитель из рода человеческого заставлял, а точнее заставляла, меня восхищаться ею. Лития.
– Ваш заказ. А плата? – заискивающе спросила служанка, испуганно поглядывая на ехидно улыбающегося хозяина.
Я достал из кошелька пять золотых и отдал чернявой девчонке. Она была явно удивлена, но на это мне было глубоко наплевать. Я жадно накинулся на жареный кусок мяса, ведь я не ел более трех суток. Мысли в моей голове роились, как пчелы, не желая мне помогать. Поев и закурив, я стал ждать, пока в таверну набьются люди и начнут судачить.
Обкуренный, находящийся в слабом бреду, я разлепил тяжелые веки и осмотрел зал. Народу здесь прибавилось. Заказав еще эля и табака, я стал прислушиваться к разговорам горожан своим проклятым слухом.
– Мисс Кенси, оказывается, была любовницей Питера!
– Как?!
Болтовня двух сплетниц про любовные треугольники мне ни к чему.
– Цена на его изделия все повышается…
– Он предложил мне…
– А вчера! Он такой красивый…
– Почему вы так думаете? Она не права, ведь изменяла…
– Вы слышали о нем? Он…
Я практически перешел на другой разговор, как моя интуиция зазвенела. Найдя взглядом собеседников, я стал слушать, медленно выкуривая скрученный табак.
– …он появляется ночью и охотится! – воскликнул молодой джентльмен в синем плаще, расплескивая из кружки пиво.
– И на кого? –