нами. Девчонка тут же скользнула в дверной проем, а меня со сладкой улыбкой на лице встретила госпожа Ритани.
– Сэр Дэмнд! Рады Вас видеть. Наша куртизанка не разочаровала Вас? – я прошел в теплую прихожую и остановился. Я не был настроен на светский разговор, а уж тем более не желал разговаривать о том, как я получал удовольствие этой ночью и получил ли. Да и одет был по простецки, не то, что вчера вечером. Шелк, бархат, замша и все высшего качества.
– Нет. Госпожа Ритани, у меня не так много времени. Деньги, – я протянул госпоже мешочек, в котором лежало тридцать золотых. Ох, и транжира я! Восемьдесят золотых за одну куртизанку! Да я бы четверть Девичьего дома на эти деньги снял. Плевать, сделанного не воротишь.
– Да-да, сэр Дэмнд. Но я чувствую, здесь больше чем пять золотых…
– Конечно. Здесь тридцать.
– Но…
– Никаких но. Я отдал ровно столько, на сколько хорошо она делала свою работу. А теперь я спешу, госпожа Ритани. До встречи.– Я надел капюшон и вышел из дома. Вот дурак! Как можно было так одеться и приехать в Девичий дом. Буду надеяться, что она не заметила, что у меня к левой штанине пристегнуто три ножа. Идиот!
Еще раз прокляв свою оплошность, пустил галопом Фирлиса, и через несколько минут был дома.
* * *
Город уже проснулся, когда я во второй раз выехал со своего двора. Люди, словно сонные мухи, шли по своим делам. Встречались ранние алкоголики, которые шатались из стороны в сторону, как маятники на часах. Дождь перестал накрапывать, но на улице до сих пор было достаточно холодно, а над головой еще больше сгущались тучи. Я посмотрел в сторону рынка, облегченно вздохнул, приметив, что продавцы не поленились выложить свои товары.
Фирлис подо мной затанцевал, явно что-то чувствуя. Я насторожился. Огляделся по сторонам – ничего. Посмотрел сквозь ткань миров – краски вокруг поблекли, звуки стихли, люди стали размытыми силуэтами. Где-то в конце улицы на дороге застыла кошка, почувствовав, что на нее смотрит Проклятый. Я разочаровался. Неужели Фирлиса напугала кошка? Восстановив свое человеческое зрение, поехал к рынку. Но конь все же упирался, но, почуяв, что во мне закипает гнев, притих.
До городского рынка я добрался без приключений. Не хотя сошел с седла, взял Фирлиса под уздцы и привязал к столбу. Во второй раз, оглядевшись и, недоумевая тревоге коня, пошел к прилавкам.
Чего здесь только не было! Я и не думал, что все торговцы повылазили из своих норок, но здесь были все. Шикарные ковры лежали возле глиняных кувшинов, самоцветы непринужденно ютились с капустой. Ища взглядом то, что требовал мой разум, неспешно шел между прилавков. Раскрасневшиеся на холоде торговцы зазывали меня, но, наверное, решив, что я беден, замолкли. Увидев сверкающие клинки, медленно остановился. Кинжалы так и просились в руки. Идеально выкованные ножи умоляли, чтобы я попробовал их в действии, перерезав горло торговца. Мечи хвастались ножнами, украшенными золотом