Годунова постригли в монахини и сослали в Белозёрский монастырь, что на Выксе, всех её родственников Годунов распределил по самым людоедским темницам разных городов. Там их довольно быстро уморили голодом, сгноили в ямах или передушили, как котят.
Надо отметить, что вести следствие был назначен князь Василий Иванович Шуйский, человек, в абсолютном цинизме и бесчестье которого грешно сомневаться. По видимости, руководителем следствия был назначен ярый «Противник» Годунова – для придания расследованию «объективного» характера.. Приняв на себя эту смертельно опасную обузу, он должен был пройти по самому острию ножа, что бы сохранить видимость объективного расследования и свою жизнь. Как мы видим, он блестяще справился со своей казуистической миссией. Допросив сто сорок человек, он пришёл к скоропалительному выводу, что Димитрий якобы сам напоролся на нож в ходе припадка падучей. Эти выводы вызвали большие сомнения в публике, как сейчас вызывают естесственные сомнения вердикты полиции такого рода: «Самоубийца устроил харакири, потом, не удовлетворившись результатом, выпил яду и после шести неудачных выстрелов в сердце, совершил контрольный роковой выстрел в голову». Никто, разумеется, не верил, ни Годунову, ни Шуйскому, ни сколоченной ими комисссии.
Скоро, сразу же после убийства «Лжедмитрия» Шуйский снова извернётся, как угорь, и выступит в Кремле с краткой речью, в которой заявит, что настоящий Димитрий, оказывается, не был самоубийцей – а «невинный младенец был зарезан». То есть поздняя версия Шуйского намекала, что Годунов всё же приложил к ножику Димитрия некоторое дополнительное усилие. Было ли это политическим ходом или правдой, сказать невозможно. Шуйский был точной копией нынешних политических деятелей, и для своего уцелевания мог говорить, что угодно, когда угодно и где угодно, говорить на потребу дня и с одинаковой убеждённостью, умело замешивая в одном котле правду и ложь.
Между тем отправка Димитрия в Галич была очень продуманным актом. Хотя решение отослать Димитрия якобы исходило ещё от Грозного, о чём трубили на всех углах записные пропагандисты, оно было более всего на руку самому Годунову. Прежде чем избавиться от Димитрия навсегда, нужно было сначала убрать его с глаз долой. Годунову, чтобы при своей худородности конкурировать со старыми олигархическими бандами, нужно было как можно сильнее ослабить их и удалить как можно дальше от Москвы представителей старых родов.
Именно с этого момента начинается такая закрученная интригами и борьбой за власть история, что никакой Шекспир в подмётки не годится умникам, которые в ней участвовали со своей криминально-творческой фантазией.
И на самом деле дальнейшим несчастьем России было не прерывание какой-то династии, не природные цари, или самозванцы (ибо все эти персонажи, все эти «цари» и «аристократы» по сути были самозванцами), а абсолютная распущенность всей московской элиты, не способной иметь иное мировоззрение, кроме мировоззрения