оглянулась. Мать долго стояла и крестила их вслед
Первое время Анна часто навещала родителей. Николай понимал, жалел и любил её всей душой. Тяжело привыкать к другому дому и строгой свекрови Александре, по прозвищу Писариха, так как её бывший муж умел писать и читать. Он давно умер, но прозвище так за ней и осталось. Свекровь заправляла всем в доме. Физически крепкая, среднего роста, трудолюбивая и быстрая, Писариха сама много работала по хозяйству и других заставляла. Она недавно стала вдовой, в свои шестьдесят пять лет, после очередного «домовика», мужчины, которого приняла в дом три года назад.
Она сказала с тревогой:
– Анюта, пожар в Покрове бушует уже неделю. Не могут остановить. Наша деревня находится в десяти километрах, неужели до нас дойдёт?
– Не беспокойтесь, соседка сказала, что вчера священники, сделали обход Покрова с иконами, может, обойдётся. На следующий день, ждали известий.
Николай поехал продать двух овец, да картошки, которая хорошо уродилась в этом году, и он скоро должен был вернуться.
Женщины взяли ушат и пошли в колодец за водой. Это была длинная прочная палка, посередине на цепи висела маленькая бочка, в которую помещалось два ведра воды. Хозяйство и семья требовали бесконечного физического труда с раннего утра до поздней ночи. Только вечерами при лучине можно было отдохнуть за прялкой. Анна не жаловалась, она с детства привыкла к работе, помогая то на огороде, то ухаживая за животными.
С пяти лет мать учила её прясть лён или шерсть, вязать на спицах, а с семи лет она нянчила своих младших братьев и сестёр, да помогала готовить еду. В каждой семье было пять, шесть, иногда и больше детей, и все имели свои обязанности по дому и по хозяйству. Это был естественный, необходимый ритм жизни русских крестьян. Она помнила время, когда с матерью ходила на подёнщину, и нужно было сначала отработать на господском поле, а затем на своей земле.
Отец Анны, как и все крестьяне, просил у приказчика зерна на посев, если брали десять вёдер пшеницы, то отдавали тридцать. А кто долг не возвращали, их били батогами на скотном дворе.
Анютке было лет пять, и она хорошо запомнила, когда родители обсуждали, наказание Ивана, жившего в конце деревни, пьяницу и лентяя, который не смог вернуть зерно приказчику осенью.
Наконец, муж вернулся, заехав во двор на телеге. Анна бросилась ему помогать.
– Не спеши, я сам тяжелое возьму, не тронь, побереги себя! – Ласково сказал Николай.
– Что же с пожаром в Покрове? Все волнуются, – спросила она.
Подошла Александра и с тревогой ждала ответа.
– Слава богу, председатель их разрешил молебен провести. Потушили, как только попы обход сделали, так и погасло помаленьку. Старики говорят, что пожар неспроста, быть голоду и лихому времени! – Ответил Николай.
– Да они правильно говорят, каждый день отдай в колхоз с одной коровы по ведру молока, пять яиц, а куры через день несутся. А если не в колхозе состоишь, так и зерна и сена, чего только не придумали. Где это видано?