брезентовую сумку, Черняев достал завернутую в старую рабочую куртку лопатку с коротким черенком и принялся копать. Он работал не спеша, понимая, что излишняя активность заставит его дышать чаще и глубже, а кислорода здесь небогато. Он брал в руку кирпич, откладывал его в сторону, сгребал вниз рыхлую землю. Попадался новый кирпич, он снова его откладывал в сторону. Иван работал так, будто ему и правда некуда было спешить.
Сколько прошло времени, он не знал. От духоты все тело покрылось липким потом, щипало глаза. Иван несколько раз садился, прислонялся спиной к стене и отдыхал, закрыв глаза. Но когда куча уменьшилась до пояса и можно было через нее перелезть, Черняев вдруг почувствовал поток свежего воздуха, тогда он сел на землю и стал дышать, не понимая, что улыбается. Теперь есть надежда. Раз есть поток свежего воздуха, значит, есть выход. Пусть заваленный, пусть будет трудно, но он пройдет.
Перебравшись через преграду, Иван нечаянно уронил светильник, и свеча в нем погасла. Пришлось на ощупь поправлять свечу, доставать из кармана спички и зажигать светильник. И снова Иван шел, и тень его металась по стене, как будто хотела скорее вырваться из страшного подземелья. Действительно, Черняев в какой-то момент начал ощущать ужас, на него давил свод тоннеля, ему нечем было дышать. Но беглец уговаривал себя, что ему это только кажется, что это просто боязнь замкнутого пространства, которая появилась невесть откуда. Надо думать о другом, надо отвлекаться от давящих на сознание мыслей. «Легко сказать», – мысленно усмехнулся Черняев.
Вторая куча земли показалась впереди, и Иван едва не застонал в голос. Неужели проход забит землей полностью? Остановившись, он прислонился плечом к стене и вытер потное лицо. Спокойно, без паники! Иван медленно поднял фонарь и осветил препятствие. Снова куча земли и кирпича. Паника, опять паника. Как часто она стала накатывать. Это все от недостатка воздуха.
Куча оказалась намного ниже предыдущей, поэтому он и ощущал ток свежего воздуха. Воздух был, просто давил и на нервы низкий кирпичный свод и отсутствие света. Подойдя к новому завалу, Иван осторожно поставил светильник, чтобы тот не упал. Спички надо экономить. Неизвестно, что там будет впереди. Черняев принялся осторожно выбирать из земли кирпичи и складывать их у стены. Расчистив верхнюю часть кучи, он решил, что вполне сможет пролезть. Перевалившись через кучу и перетащив через нее сумку с припасами, Иван снова сел, пытаясь отдышаться.
Все тело было потное и липкое от духоты. Но впереди ясно ощущалось движение свежего воздуха, оттуда веяло свежестью реки, пахло тиной и речной растительностью. Иван поднялся на ноги. Он шел, осторожно ступая и глядя на каменный заиленный пол. Наверное, он слишком устал и больше думал о том, что пора остановиться и поесть. Он никак не мог понять, то ли ему кажется, что он уже давно бредет по этому тоннелю, то ли он ослаб и потерял представление о времени. Наверное, поэтому он увидел решетку только тогда, когда коснулся ее рукой, державшей светильник.
– О черт! – пальцы