География Китая. Глобализация и динамика политических, экономических и социальных изменений в Поднебесной
в действительности сделать прыжок и из страны со средними доходами превратиться в полноценно процветающую страну, как это произошло с Японией, Сингапуром и Южной Кореей. Китай с тем же успехом может попасть в ловушку затянувшегося экономического застоя, в которой оказались Бразилия, Россия и некоторые другие страны. В-третьих, здесь приходится задаваться вопросом о том, способна ли КПК, склонная вмешиваться в руководство рыночными силами средствами, которые не всегда отвечают потребностям времени, в принципе управлять рыночной экономикой. Способно ли государство, выстроенное по принципам ленинизма и возглавляемое мощной коммунистической партией, выживать и демонстрировать способность обеспечивать своему народу постоянный рост социально-экономического благосостояния? Все это – весьма тяжелые проблемы, которые, по всей видимости, осмысляются ведущими силами, стоящими за дальнейшим развитием китайской экономики и политики [Bradsher 2015].
В последующих разделах главы 1 мы рассмотрим феномен современного Китая в соответствующих историческом, географическом и геополитическом контекстах, а также отметим наиболее продолжительные вызовы, с которыми страна сталкивалась (и сталкивается) в своей истории. Здесь же мы обозначим примеры того, что именно мы подразумеваем под «географическим подходом» к исследованию Китая. В заключение мы определим теоретическую базу и цели, которые задают организационную структуру остальных тринадцати глав книги.
Политическое и культурное постоянство Китая на протяжении всей истории
Огромные территории, масштабная экономика и рекордная численность населения – вот три черты, с которыми обычно ассоциируется Китай. Еще одна важная особенность Поднебесной – давняя история поддержания политических и культурных традиций. Китайский народ в настоящее время занимает, в дополнение к существенным дополнительным территориям, первоначальный ареал проживания, который находился под контролем Поднебесной в соответствии с сохранившимися до наших дней исторических хроник (примерно от 1700 года до нашей эры – начала династии Шан). Следующие династии – Чжоу (1122-221 годы до нашей эры) и Цинь (221–206 годы до нашей эры) – послужили предвестницами поразительного культурного расцвета и единения Китая. Цинь Шихуан[1] – первый император Цинь, который традиционно считается человеком, объединившим Китай, – столкнулся с множеством вызовов, которые, пускай в измененной форме, по-прежнему одолевают Поднебесную. Только представьте себе те проблемы, с которыми сталкивались ранние лидеры Китая, стремясь управлять культурно крайне неоднородными районами и контролировать их, не только обширными, но и располагающими весьма разнообразными природными ресурсами (см. главу 3). Как сохранить единство нации? Как должны центральные власти разрешать проблему «трений на расстоянии» между разнообразными локациями и регионами и одновременно поддерживать эффективный политический