Патрик, не нужно обижаться на правду. Мы по- прежнему твои друзья и действуем из лучших побуждений.
– Друзья? Хороши! А главное, повод отличный подобрали, чтобы манипулировать отцовскими чувствами. Только у меня – прекрасное дитя, потому сочувствовать мне незачем. Негодяи! Убоги ваши души! Пошли прочь! – с этими словами лебедь – отец выгнул длинную шеи и грозно зашипел на нежданных гостей.
Кристен, Алекс и Марк поспешно удалились.
В тот же час тяжелый груз лег на сердце Патрика. У него недостало духу рассказать о случившемся Аните – расстраивать любящую мать было выше его сил. Несколько часов он провел в уединении, ощущая острую потребность разобраться в своих чувствах и подумать о произошедшем.
«Выходит, я все это время ошибался: друзья предали меня. Но не потому ли, что я сам изначально беспокоился о непохожести Саймона на других моих детей? Я подсознательно притягивал эту мысль! Я вбил себе в голову, что он – не такой, как все, и вот во что это вылилось!»
Поздно вечером, когда другие птенцы засыпали после насыщенного дня новых открытий, Патрик сердечно обнял маленького сына могучими крыльями.
– Никогда! – прошептал он ему в самое ушко. Никогда я тебя никому не отдам! Ты мой любимый ребенок! Пусть другие говорят, что хотят, все равно ты – лучший! Пускай я не останусь вожаком, если так угодно Богу, но я ни за что тебя не оставлю!
Прижимая полусонного Саймона к своей груди, Патрик поцеловал его нежные перышки. Глаза отца наполнились слезами, а сердце разрывалось от необъяснимого чувства.
С того самого дня Патрик стал больше времени уделять детям, искренне посвящая себя их воспитанию. Особенное удовольствие он находил в общении с Саймоном. Маленькому сыну тяжело давалась учеба, и Патрик с редким усердием и заботой занимался с ним часами.
Птенцам исполнилось три месяца, и настала пора обучить их искусству полета. К этому времени благодаря бескорыстной отцовской заботе и полной его самоотдаче, Саймон выровнялся в развитии с остальными детьми: не уступал братьям в беге, прыжкам в высоту и смелости. Анита только разводила крыльями: как изменился и похорошел ее малыш!
– Это потому, что ты поверил в него, дорогой!
Патрик не мог налюбоваться на сыновей: неугомонной ватагой неслись они со всех ног на радостный призыв лебедя – отца и лебедушки – матери, умилительно перебирая маленькими лапками. Это была счастливая семья. Вожак стаи теперь и думать забыл про передачу власти и поиск преемника – он научился жить настоящим моментом. Надо сказать, со дня нравственного преображения Патрика и птенцы – братья изменили свое отношение к Саймону: они перестали смеяться над ним, и отныне все четверо сделались неразлучны в своей детской, но верной дружбе.
Глава 3. Саймон учится летать
В одно прекрасное летнее утро маленький Саймон проснулся вперед братьев и сладко зевнул, уткнувшись носом в материнское перо.
– Здравствуй,