часы в прихожей.
Шесть часов ее не было! Надо полагать, отец в бешенстве.
– Прости, Аминушка, прости, – Саша прижалась к ее пышной груди, обняла ее мягкое тело. – Я не заметила, я в порядке, я уже дома, видишь? Никто тебя не прогонит. Ведь это и твой дом. Ну, же не сердись на меня, – она вскинула к няньке глаза. – Где все?
Амина взглядом показала на большую полуаркой дубовую дверь гостиной.
– А Павел Иванович у себя, рвет и мечет, попадет вам, ненаглядная моя, – она обняла ее крепче и вдруг заговорщическим голосом сказала: – Что сегодня было, ханум, вы не представляете. Пойдемте, я вас переодену, а то в таком виде вам точно попадет от отца.
Она схватила Сашу за руку и потащила ее мимо кабинета отца, наверх по лестнице, стараясь ступать на ступеньки только пальцами ног в расшитых татарских тапочках, чтобы лестница не скрипела. Благополучно миновав длинный коридор второго этажа, они, наконец, оказались в Сашиной комнате, уставленной изящной светлой мебелью, исполненной на заказ в стиле модерн. Сразу у окна перед высоким в пол массивным зеркалом в белом ободе растительного орнамента стояло уже готовое платье для торжества, привезенное от портнихи на днях. Белая пышная юбка платья с длинным шлейфом, расшитая вручную крошечными жемчужинами, занимала добрую половину комнаты. В углу лежала целая куча цветных коробок разного размера и формы – обновки по случаю окончания института, которые она до сих пор не успела разобрать. В центре располагалась большая кровать, довольно высокая, из светлого дерева, с красивым небесно-голубым балдахином. А рядом с ней – изящная тумбочка с раковиной и кувшином.
– Давайте-ка сюда свое платье, – Амина по-свойски командовала в Сашиной комнате, помогая ей переодеться, вымыть ноги от песка и грязи, не забывая причитать и ворчать: – И где это видано, чтоб такими ножками грязь месили, ханум? Вылитый трубочист, где и ползала, бесы только знают.
– Погоди, погоди, Амина, что тут у вас произошло? Говори, – Саша стоически терпела все манипуляции старой няньки, на ходу поправляя волосы и заправляя чулки.
– А то произошло, что полный дом гостей. И Оленька, голубка моя, приехала со своим старым ослом, и Машенька, рыбонька моя, приехала с детками. Славные такие мальчишки, щечки розовые, кудряшки – ну, ангелы, вылитые ангелы.
– Ты что не выспалась, что ли? – Саша шутливо потрепала ее по щеке. – Они же еще при мне приехали. Что тут такого?
– А то, – обиженно сказала нянька, – что Мурат приехал уже без вас, моя дорогая. А приехал он с каким-то другом. Так вот отец как его увидал, весь помрачнел, брата вашего отругал, мол, зачем притащил, девица, то есть вы, на выданье, а он джигита молодого в дом притащил, – она очень многозначительно посмотрела на Сашу, которая только улыбалась, сидя на стуле, болтая ногами, пока Амина приводила в порядок ее волосы.
– И что? Дальше-то что, Амина?
– А то, глупышка вы моя, что раз он так рассердился, значит, он уже что-то точно придумал про вас. Но только